Поцелуй феи. Часть 2 (СИ)

Деревня, день первый

Лала проснулась далеко за утро. Села на лежанке, потянулась сладко. Рун, пока она спала, оставался в доме, работы всякой мелкой накопилось за время его отсутствия. И лопаты подремонтировать, и нож поточить, и дверь в сенях стала плохо открываться, подладить бы надо. Он старался делать всё очень тихо.

- Как же хорошо спать в тепле, да на мягком, да с одеялком, - зевая, довольно проговорила Лала.

- Проснулась, любовь моя? - улыбнулся ей Рун.

- С добрым утром, суженый мой, - ласково ответила Лала. - Ты, я смотрю, хорошо вжился в роль.

- Может для меня это и не роль, - поведал он не без доли иронии.

- А что? - весело полюбопытствовала Лала.

- Ну, вроде как мечта. Мечтаю наяву.

- Так замечтался, что даже невесту не хочет обнять с утра! - с лукавым укором покачала головой Лала. - Вот так жених!

Рун подошёл к ней, она выпорхнула из лежанки, прижалась к нему.

- Прости меня, Лала, - мягко произнёс он.

Его искренний тон вызывал у неё недоумение.

- За что? - удивилась она.

- Что не был ночью подле. Уговаривал бабулю, но она кремень. Говорит, нельзя неженатым. А ты меня всё звала во сне.

- Правда-правда звала? - с милой доверчивостью ребёнка посмотрела на него Лала.

- Тяжело было от этого, зовёшь, зовёшь, а я не могу прийти. За руку уломал только бабулю, чтобы разрешила тебя держать. И всё.

- Ну, за руку тоже хорошо, - подбадривающе улыбнулась ему Лала. А затем вздохнула. - Не переживай, Рун, ничего не поделаешь. Хотя… грустно будет теперь. Ночами. Я уже привыкла. Быть счастлива, когда сплю. Прямо хоть в лес снова уходи.

Её личико, несмотря на сияние счастьем, приобрело чуточку выражение печали.

- Может нам… пожениться понарошку? - подумал вслух Рун.

- Как это? - с искренним непониманием побуравила его глазками Лала.

- Ну вот как мы помолвлены, так и пожениться. Как будто. Обвенчают нас, а мы будем знать, что это всё не взаправду. Тогда все ночи я буду твой.

Лала рассмеялась.

- Хитренький ты, Рун. Жениться нельзя понарошку. Если в храме жрец обвенчает, это будет по правде. Даже мои мама с папой не смогут такой брак не признать. Каким бы мы сами его не считали, он будет настоящий.

- Ну, тогда, Лала, я не знаю. В лесу, когда на привале, заняться-то особо нечем - хоть заобнимайся. А тут днём дела почти всегда есть какие-то. И ночью нельзя. Береги магию теперь.

- Как грустно, - жалостливо проговорила Лала. - Хочу быть счастлива. И магии. Несправедливо.

- Прости, - по-доброму молвил Рун.

Так они стояли какое-то время молча.

- Вкусно пахнет, - заметила Лала наконец тихо. - Что это?

- О, много всего, - радостно сообщил Рун. - Я бабуле объяснил, что ты ешь… как воробышек, что много не надо. Она сделала помаленьку. Зато разного. И пирожки. С начинками. И булочки. И пряники медовые. И лепёшки с ягодным сиропом. И картофельных оладий.

- Ого! - подивилась Лала. - Как же она успела?

- Рано встала. В деревнях рано встают. Часто до зари ещё.

- Сколько беспокойства из-за меня. Надо перед ней извиниться.

- Ну, Лала, фею почётно привечать. Нет беспокойства. Наоборот. Ей приятно было это делать для тебя. Переживает, чтоб понравилось.

- Пахнет очень вкусно, - искренне поведала Лала.

- Будешь есть? С чего начнёшь? - деловито осведомился Рун. - Советую пирожки и лепешки. Бабуля в них мастер. Я бы предложил тебе попробовать всё, но боюсь, ты столько не осилишь, даже понемножку.

- Рун, давай ещё так постоим. Мне хочется тепла. Соскучилась. Покушаю чуть позже, - попросила Лала.

- Ну ладо. Мне лестно. Что я тебе важней еды. Красавица моя, - порадовался Рун.

Лала разулыбалась. Неожиданно из задней комнаты послышался звук открывшейся двери, указывая, что кто-то вошёл в избу со стороны огорода. Рун смущённо отстранился от Лалы, заслужив её взгляд, полный недоуменного упрёка. В горницу вошла бабуля. В каждой руке она держала по лукошку.

- Ох, Рун, - произнесла она, качая головой. - Люд не даёт проходу. Всё расспрашивают. Правда ли, какая, что да как. И столько их там! Уж и из города народ подходит. Что будет к вечеру, подумать страшно. А ребятёшки под окнами так и толкутся. Да и взрослые иные тоже. Всё норовят заглянуть. Я даже засов заперла, хоть и не ночь. Мало ли. Ещё гостинцы начали приносить. Несут кто что, и мёды, и соленья, и стряпню. Соседи вот платок цветастый даже. И курицу, зажаренную в тесте. Я принимаю, всё-таки для феи. Не смею отказать. Про курицу уж объясняла им, что феи не едят мясного. Но они назад не взяли. Съедите сами, говорят.

- Доброе утро, бабушка, - сказала Лала приветливо.

- И тебе доброе, дитятко, - ответила старушка. - Хорошо ли спалось тебе у нас?

- Спасибо, очень хорошо и тепло, - поблагодарила Лала.

- У нас тёплый дом, - кивнула бабуля довольно. - Брать ли дары мне для тебя, доченька? А то я и не знаю, что делать.

- Ну, коли от души даруют. Конечно брать. Отказом обижать нельзя.

- Да много уж еды, - посетовала бабуля. - Боюсь, что пропадёт. Не съесть нам столько.

- Ну раздадите позже. Иль угостите всех. Но мяса всё же мне не надо. Это грустно. Вы сами кушайте, а мне не предлагайте, и людям говорите, что не кушаю.