Потапыч

Кстати, интересный момент, что «неприкосновенность дома» в Золотом была гораздо важнее, чем личная. Как я уже читал — изнасиловать вне зависимости от пола и возраста мещанина, не говоря о подлых, «работном люде» — просто небольшой штраф. А вот вломиться в дом — оскорбление роду Лидари (а не корифею, в данном случае), что влекло за собой очень и очень солидную виру, а то и вражду с корифейским родом — фактически государством. И кому принадлежит дом — вообще неважно, важно, что этот дом в Золотом. Были некоторые тонкости, связанные с причиной, но их определял «суд корифея», если вломившийся на это соглашался, а не шёл на прямую вражду с корифейством. И некоторые тонкости с собственностью владеющих — защита корифеем родового особняка вполне могла быть интерпретирована как покушение на права и оскорбление владеющего недвигой рода.

В общем, это источник возможных проблем за номером раз. Вроде и рек кровишши по улицам Золотого не текло, но была потенциальная возможность неприятностей. Да и ещё… хотя этого типа лучше даже в мыслях не поминать, на всякий случай.

Далее, в качестве моего основного поля деятельности выходили навки — именно духи в мире мёртвых и нави, те же духи, вселённые в тела людей или животных. И те, и те делились на кучу видов и типов, всякие там вупыры и прочие «щось цакэ зубасто», но мне методология тварей не особо важна. И вычитанное, и память, да и собственный опыт чётко указывает, что особых проблем мне твари не доставят. Но ключевой момент «особых». А в частности, огрести неприятностей вплоть до смертельных, можно с полпинка. Не от навок, а именно от нави, причём «злых зверей» по большей части.

Дело в том, что корифей отгрохал Золотой на совесть. И, например, знаменитого «великого зловония», которое обеспечила Лондону старушка-Темза, в Золотом быть не могло. Здоровенные, избыточные для текущего города пещеры, каналы, акведуки под городом, аж с насосами для нечистот (о чём докладчик, к удивлению, был осведомлён). Хотя это и по логике выходит: Золотой на берегу Золотой (как называлась река), ну и не будь насосов — залило бы к чертям всё теми же нечистотами, потому что им некуда сливаться — уровень реки-то выше.

Впрочем, этот примечательный (и во многом радующий) факт столичного бытия имел оборотную сторону. Куча подземных помещений, временами затапливаемых, а временами и нет. И соответствующая жизнь в этих подземельях. Причём если всякие маргиналы и «беглые работные люди» — не слишком большая проблема, то живность — большая. Она, кстати, «не слишком большую проблему» харчит, почему та и не слишком большая. Нави из крыс, барсуков и прочей пакости, причём к моменту обнаружения обычно как следует отожравшиеся. Те же жрецы как на работу, каждые две седмицы, устраивают рейды в клоаку Золотого, с поддержкой городской стражи. Опять же: в общем — справляются. А в частности — нарваться в канализации на крокодила, мохнатого или не очень, можно с полпинка и в любое время. Вот только…

— Парень, — проникновенно посмотрел я на чичероне. — Ты мне ужасы про клоаку рассказываешь. Это, конечно, для городской стражи и жрецов — неприятно. Но мне-то в твоих россказнях какой резон?

— Так посыльных людишек корифея сопровождать, почтенный видом, — залупал парень глазами.

— А нахрена они в клоаку лезут? Слишком не дерьмово живут?

— Того не знаю, почтенный видом, как живут. Но посланники корифея нет-нет, да через клоаку пробираются, хотя для всех кроме дружинных — тайна это.

Хм, видимо, секретчики и такая же курьерская служба. Подкинул проблем, морда корифейская… впрочем, будем надеяться, что недолго. Но что-то для нюха придумать нужно, на всякий случай. Мне уже хреново, от одного воображения, про реальность и говорить не хочется. Только надеяться, что «пронесёт»: отказаться «по ряду» хрена с два выйдет. Ну, без всяких компенсаций, морального ущерба и прочей хрени, которую пусть клиенты платят, а приличному адвокату не положено!

В общем, служба предстояла не сахарная. Хотя мне и не привыкать, в определённом смысле: с клиентами в такое дерьмо, иной раз, окунёшься, что даже меня порой пробирает. А я закалённый и привычный, между прочим!

Понятно, что Ратый описал далеко не всё из того, что меня могло поджидать, но общее представление у меня создалось. Кстати, одарённые действительно были в дружине, немного, но были.

— Лютые — страсть, почтенный видом! — пучил глаза парень. — Площадь городскую огнём залить, выморозить, молоньями закидать в миг могут! Да и с владеющими господами, не гневайся, почтенный видом, могут управиться! С вами-то понятно, что не сладят, но с другими могут, — веско покивал парень.