ПОСВЯЩЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ И СОЛНЕЧНОЕ

в. Семь планов Божественного Проявления, или семь главных планов нашей системы – это всего лишь семь подпланов низшего Космического плана. Семь Лучей, о которых мы так много слышим и которые содержат так много интересного и таинственного, также являются всего лишь семью подлучами единого Космического Луча. Сами двенадцать Творческих Иерархий представляют собой лишь ветви единой Космической Иерархии. Они образуют лишь один аккорд в космической симфонии. И когда весь семеричный космический аккорд, скромной частицей которого мы являемся, зазвучит в синтетическом совершенстве, тогда, и только тогда, станут понятными слова из Книги Иова об “общем ликовании утренних звезд”. Еще звучит диссонанс, и возникает разногласие во многих системах, но по прошествии эонов наступит упорядоченная гармония, и придет день (если позволительно говорить о вечности в понятиях времени), когда звук совершенной Вселенной проникнет до самых глубинных пределов самых отдаленных созвездий. И тогда раскроется тайна “брачной песни небес”.

Читателя также просят вспомнить и оценить некоторые идеи, прежде чем приступать к изучению Посвящения. Из-за чрезвычайной сложности предмета всё, что мы в состоянии сделать, это уяснить общую идею схемы, поэтому всякий догматизм неуместен. Мы способны ощутить лишь фрагмент некоего изумительного целого, совершенно недоступного нашему сознанию, – целого, которое наивысший Ангел или Совершенное Существо только начинает постигать. Когда мы осознаем, что обычный человек полностью сознателен пока только на физическом плане, почти сознателен на эмоциональном плане и только развивает свое сознание на ментальном плане, станет ясно, что постижение им космической информации может быть лишь самым элементарным. Когда мы осознаем также, что быть сознательным на каком-либо плане и обладать контролем на этом плане это два совершенно разных состояния, то станет очевидно, насколько мала наша возможность уловить больше, чем общую тенденцию космической схемы.

5] Мы должны также признать, что в догмах и ограниченных фактах, приводимых в учебниках, есть опасность, тогда как гибкость и смещение угла видения обеспечивают безопасность. Например, факт, являющийся таковым с точки зрения человечества (если употреблять слово “факт” в научном смысле, как то, что было продемонстрировано вне всяких сомнений), может не быть фактом с точки зрения Учителя. Для Него он может быть лишь частью большего факта, лишь фрагментом целого. Поскольку Его видение охватывает четвертое и пятое измерения, Его осознание места и времени в вечности должно быть более точным, чем наше. Он видит все сверху вниз, как тот, для кого времени нет.

В Уме Логоса, или Божества нашей Солнечной системы, существует необъяснимый принцип изменения, который управляет всеми Его действиями. Мы видим лишь вечно меняющиеся формы и ловим проблески беспрерывно развивающейся жизни внутри этих форм, но у нас еще нет ключа к тому принципу, что проявляется через мелькающий калейдоскоп солнечных систем, лучей, иерархий, планет, планов, схем, кругов, рас и подрас. Все они переплетаются, смыкаются друг с другом, проникают друг в друга, и мы в глубоком изумлении наблюдаем образуемый ими чудесный узор. Мы знаем, что где-то в этой схеме мы, человеческая иерархия, имеем свое место. Следовательно, всё, что мы можем сделать, это воспользоваться любыми данными, которые, по-видимому, влияют на наше собственное благосостояние и затрагивают нашу собственную эволюцию, и, изучая человека в трех мирах, стараться в какой-то мере понять Макрокосм. Мы не знаем, как единое может превратиться в троицу, троица – в семерку и так далее до самой немыслимой дифференциации. Подобное переплетение системных форм представляется человеческому видению чем-то невообразимо сложным, и ключ к этой сложности, по-видимому, появится не скоро. Мы знаем, что с точки зрения Учителя всё развивается в последовательном порядке. Под углом Божественного видения всё движется 6] в гармоническом согласии, порождая геометрически точную форму. Браунинг отразил часть этой истины, когда написал: “Всё есть изменение, так же как и постоянство...”, и продолжил: “Истина внутри, но истина и вовне; а между ними ложь, являющая собой изменение, как истина являет собой постоянство”. “Истина последовательно принимает форму, каждый раз на одну ступень выше предыдущей...”