Поствоенный синдром (СИ)

Напряжение в комнате мгновенно возросло до предела. Ахроров-младший попятился к женщинам под прицелом пистолета Пономарёва, Семёнов приподнял дуло укороченного автомата, затих в кровати больной аксакал. Олег, почувствовав движение за спиной, резко обернулся, но лишь в последний момент увидел приставленный к затылку рядового ствол пистолета серебристого отлива. Палец стрелка вжал спусковой крючок. Семёнова толкнуло вперёд, и тело с продырявленной головой завалилось на пол в метре от кровати, разбросав вокруг капли крови. Олег направил «Грач» на убийцу и нажал на спуск, но выстрела не последовало. Тем временем старший сын Аброра Ахророва приготовился стрелять в Самойлова, но сержант перехватил руку боевика и, отшвырнув заклинившее оружие, резко рванул пистолет противника дулом вверх. Боевик вскрикнул от боли в вывернутых пальцах, а одновременно с этим за спиной Олега прогремели два выстрела. Самойлов вырвал серебристый пистолет и, окончательно завладев оружием, направил ствол боевику в грудь. Три громких хлопка ответили тяжёлой отдачей в руке сержанта: патрон зарубежного пистолета был немного мощнее отечественных. Старший брат-Ахроров вывалился из комнаты в неосвещённый коридор. Выжить после таких ранений не представлялось возможным.

Олег повернулся обратно к комнате и к внутреннему ужасу обнаружил, что командира успели атаковать. Два прогремевших из «Грача» выстрела оказались далеко не предупредительными. Аксакал бездыханным грузом лежал на кровати, а по одеялу вокруг него тихо ползло в стороны большое кровавое пятно. Его рука свисала над полом, возле неё стоял на коленях и опирался руками о пол капитан Пономарёв с торчащей из бока рукоятью ножа. Он хрипел и кашлял от боли, по ножу стекала красная вязкая дорожка, падая небольшими каплями и собираясь в багровую лужицу. Ахроров-младший был невредим: прижав к себе юную сестру, он спрятался за её спиной. В другой руке, демонстративно приподнятой, боевик зажимал самодельный взрыватель, провод от которого бежал в рукав утолщённой куртки. Стонали и плакали женщины в метре от него, умоляли сдаться, но парень не слушал — лишь шептал вслед за почившим дедом. Побледневшая девушка закрыла глаза и только тихонько обхватила тонкими белыми пальцами зажатый вокруг горла локоть. Самойлов вмиг нацелился на очередного террориста из трофейного оружия, но даже с ничтожного расстояния комнаты был риск попасть в заложницу собственного брата. Из всех возможных мест поражения стрелять он мог только в голову. Иначе — взрыв.

— Кх… одумайся, — прохрипел Пономарёв. — Она твоя сестра.

— Кафирам смерть, — тихо ответил Ахроров. — Канлыят.

— Они невиновны! Олег, не стреляй!

Тяжёлый пистолет тянуло вниз, руки Самойлова начинали подрагивать. Боевик внимательно смотрел на иноземного врага из внутренних войск и не отпускал смертоносный пульт. Неожиданно в доме послышались приближающиеся шаги и команды сослуживцев. Ахроров выкрикнул:

— Аллаху Акбар!

Миг, за которым палец на пульте коснётся кнопки. Начинённую гвоздями и взрывчаткой куртку разорвёт сотней осколков, и те превратят всех стоящих рядом в раскромсанный фарш. Но за секунду до этого Олег вжал спусковой крючок и тремя выстрелами поразил цель. Тела боевика и закрывшей его сестры синхронно повалились на пол. Женщин окончательно бросило в истерику, располневшая мать семейства хотела накинуться на стрелка за убитых внуков и спасённую жизнь, но тут же отшатнулась, когда в комнату ворвались вооружённые солдаты.

— Стоять на месте, суки!

Кто-то выстрелил в потолок. Старший сержант Самойлов кинулся к свалившемуся на бок командиру. Форму с руками мгновенно замарало густой кровью. Проверив пульс, Олег убедился, что капитан Пономарёв своего «Героя» получил. Посмертно.

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Олег проснулся в холодном пустом купе. Две верхние полки были свободны с самого начала, а разговорчивый попутчик, не найдя общих слов с угрюмым соседом и отправившись искать товарищей дальше по вагону, успел забрать вещи. Самойлов отметил про себя, что не заметил этого во сне. Сказалась нервная неделя. И, тем не менее, Кавказ бы такого упущения не простил. Олег оторвал затылок от стены, повёл плечами, пытаясь разогнать кровь в сведённых ключицах. Дремота в сидячем положении вызвала новый приступ головной боли, что не унималась последние дни. За вспотевшими окнами мелькали голые деревья и серые от грязи тающие сугробы, проглядывались далёкие высотки и придорожные трансформаторные будки. Поезд медленно приближался к платформе.