Поступление

Смущение подкатило жаром к лицу, девушка повернулась и фиалковые глаза настойчиво нашли мои, теперь уже волна огня, могучего пламени заструилась по жилам. О, эта фиалковая сила, разумение отступает под её напором. Такая красота и величие женственности, утончённые черты слабостей моего сердца и души. Вероника взглядом распалила неистовство внутри, опасную стихию страсти. Невозможным усилием я схватился за веточку здравомыслия и костяшки побелели от напряжения, ибо руки рвались коснуться бархата кожи. Оторвать взгляд было легче и скоро воздух смог ворваться в лёгкие, одномоментно мы приспустили стёкла и сформировался важный момент. Я хочу рассмеяться, веселье возьмёт в себя остатки напряжения, только боюсь обидеть этим, но и гнетущее молчание выходом из ситуации не является.

Улыбка взяла своё, а следом раскаты хохота, что уже в голос вырываются из горла. Вероника чувствовала тоже самое, начав заливисто смеяться.

— Жарко что-то сегодня, — сквозь смех проговорил я.

— Верно заметил.

— А кстати, в Живицу можно только на поезде доехать? — уже уверенней остываю я.

Вероника призадумалась и отвечает:

— Путь один, но в двух видах — индивидуальном и общественном. Сверху многоместный состав, а снизу кабинки до четырёх человек. Идут над землёй параллельно друг другу.

— Над землёй?! — удивился я.

— Да, потрясающие, говорят, виды открываются. Будем фотографировать, — машет смартфоном.

— Неужели ты не была ещё? — удивился я.

— Была.

— Но говоришь так, будто лишь наслышана, — продолжаю рассуждать я.

Вероника перевела взгляд в сторону.

— Совсем давно, уже ничего и не помню.

Почти поверилось и вдруг вспомнил:

— Постой, это должно было быть в прошлом году! На Докладной Комиссии.

— Ну и что, — повержено отвечает девушка, — разве это важно, Матус?

— Ой, извини, — смутился я. — Конечно нет, тем более природа никогда не бывает прежней. Я помню, как по три раза в одно тайное место наведывался — в лесу, на холме, а там всё по-новому. Дивился так.

— А что это за место? — коснулась Вероника любопытным взором.

Пока лимузин доезжал к точке назначения, рассказал со всеми красками о своей базе в лесу, пока жил в Тохе. Всё же трудно сохранить волшебную ауру, что исходит от всего в детстве, но есть те, кто умеет её создавать. Вероника и Агния, например.

Внимание привлекла громадина вокзала. Ближе к восточному краю города, как спрут или гигантский зверь — построен самый крупный транспортный узел Империи — железнодорожный вокзал “Ксенон”. Мы изучали масштабные проекты в Империи на уроках истории, помню, что здесь сразу расположен автовокзал с городским и междугородним транспортом, таксопарк и крупная станция метро. Сюда же приходит путь и надземного струнного рельса — новинки, только строящегося по городу. Высится стеклянная громадина гостиницы, а у подножия пахнет на все лады комплекс общественного питания. “Ксенон” гармонично вписан в общую архитектурную концепцию Ружияра и являет собой хвостовую часть “корабля”.

Лимузин прижался к тротуару на обозначенном участке, для столь же впечатлительных как я — место очень интересное. Здесь реализована система с расчётом на высокую нагрузку потока легкового транспорта, поэтому подъезд к вокзалу выполнен в несколько радиальных полос движения, разделённых пешеходными платформами, к каждой из надземного тоннеля спускается эскалатор. Мягкое утреннее солнце поблёскивает на хромированной стали и стекле, переливается миллионами зайчиков на теле Ксенона, а свежий прохладный ветер взялся трепать рыжую шевелюру, обдавая дурманящим ароматом. Сложно передаваемый запах, но уже узнаваемый — это букет многообещающих перемен и путешествий.

— Матус, — коснулась плеча Вероника.

Вздрогнул, выныривая в реальность.

— Ух, аж унесло! Какой же Ружияр красивый, просто взрывной!

— Понимаю тебя, — отзывчиво улыбнулась девушка. — Надо решить, как быть с вещами — сами донесём или водителя попросим?

Рюкзак, сумка и чемодан уже стоят на платформе. Оглядев багаж, отвечаю:

— Конечно сами, тут немного. Спасибо Вам, — обернулся к ожидающему мужчине, — дальше мы справимся.

Кивнув, водитель попрощался и вскоре линкор выехал на шоссе. После маленького спора, уступил Веронике дорожную сумку, и мы взошли на эскалатор. Окажись я в Ксеноне без дела и со свободным временем — обошёл бы всё что возможно, сейчас же жадно разглядываю каждый уголок, каждую информпанель. В надземном тоннеле-переходе, экраны в основном указывают направление, они сенсорные, так что можно получить исчерпывающую информацию о любом месте и способах добраться — это очень актуально если потерялся или для, прибывающих в большом количестве гостей столицы. Тут же, в стеклянной трубе перехода есть скамейки, напротив которых сверкают полурекламным содержанием мониторы.

— И на чём мы поедем? — спрашиваю я, пока преодолеваем переход.