Постижение смысла

Даже если само слово-понятие и его ограничение-определение остается в плену того прежнего, что было раньше, и оно снова трактуется неверно, поскольку пробуждается видимость чистого понятийного расчленения, то все же – при общей безразличности мышления – нужно выделить Первое, изначальное относительно значения слово «пра-бытие». Замечание об этом движется еще полностью в русле расхожего представления о языке, согласно которому он есть озвучивающее и поддающееся записыванию выражение некоторого «значения»; тогда как в основе из сущности пра-бытия также только и определяет себя язык (ср. 71 Боги и пра-бытие. S. 254).

Бытие с начала западного мышления понималось из противоположности «становлению». Следствием этого – и в то же время окончательным определением – еще раз развернутым у Ницше – этой сущности «бытия» как «остающегося – сохраняющегося-постоянного» выступает «метафизика» Платона и даже вся метафизика как таковая.

При таком понимании, однако, из бытия исключается то, что все же не «есть» ничто, а, следовательно, есть – становящееся – (как возникающее и преходящее-проходящее, не-постоянное). Пра-бытие вообще не может быть определено, исходя из противоположности к «нечто», и даже не может быть определено как противоположность Ничто, потому что оно само еще есть первоначало Ничто – и это не как-то походя, мимоходом, а в сущности.

Только если мы начнем мыслить пра-бытие столь изначально, мы будем стоять, вопрошая, за пределами всякой метафизики – и, тем самым, не признавая всяческого приоритета суще-бытующего.

Но в то же время также окажется, что этого подхода не будет достаточно в одном только словесном звучании; на самом деле он также окажется покинутым, если мы тотчас же не сможем сказать, что происходит. Несмотря на это, не потребуется никакой иной сферы постановки вопросов. Скорее, будет достаточно постижение смысла Слова и Пра-бытия. И это все же – самое тяжелое, трудное.

49. Пра-бытие

Метафизическое определение бытия как суще-бытийности (Сущебытность) понимает ее как наличную при-сущность и постоянство; в свете этой интерпретации суще-бытующее принято считать ἀεὶ ὄν, и благодаря «отдаче», отбрасывающей назад, к бытию, оно само становится наивысшим суще-бытующим, а тем самым наипостояннейшим и наивысшим присутствующим. Именно так еще все обстоит у Гегеля и именно у Гегеля, когда он понимает бытие как неопределяемое и неопределенное, каковое «понятие» не устраняется в абсолютном понятии, но только лишь снимается – так что абсолютное со-определяет себя из непосредственного и есть чистое наличное и пустое в одно и то же время.

Сообразно этому метафизическому интерпретированию-изложению бытия, оно вынужденно сталкивается со всеми привычными обычаями мышления и представления, когда бытие мыслится в его единственности, уникальности и одноразовости. Однако это не есть простая противоположность метафизическому понятию «бытия», которое скорее устанавливается через посредство «становления» и, как установление противного, тоже относится к сфере установлений-насаждений метафизического мышления.

Единичность и однократность пра-бытия не есть привнесенные-приписанные качества или даже логично получающиеся следствия данных определений, которые могли бы получиться из отношения бытия ко «времени»; нет, пра-бытие само есть уникальность, однократность, которая всякий раз позволяет «выпрыгнуть» своему времени, то есть пространству-игры-времени ее истины; эта однократность вовсе не исключает Снова-Опять – скорее, наоборот.

Однако, подразумевается и не «внезапное» и не «момент-миг» – все это еще принадлежит к области метафизического определения бытия.

Истина бытия в метафизической интерпретации есть, однако, уже ссылка-указание на однократное-уникальное, однократность-уникальность которого не нащупывается посредством стабильного и тягучего метафизического мышления. Но так проявляется лишь неприятие.

Все же не отказ принимать «мнения», учения и точки зрения, а неприятие истории самого пра-бытия – вот то, в силу чего оно было пересилено суще-бытующим своей перво-изначальной, однако не удержанной сущности.

Это неприятие-отталкивание уже есть только лишь оборотная сторона вопрошания, которая отважилось вторгнуться в Неспрошенное.

Это Не-вы-рас-спрошенное мы называем «Вот-Тут» просвета, в котором больше нет никакого прилежания-примыкания к суще – бытующему (к определению бытия), но нет также и никакого бегства-прибегания в суще-бытуемость как в уже давно и навечно сделанное во всей его прочности (само собой разумеющееся – самоочевидность бытия).