Постижение одиночества

Юрий Ефименко Постижение одиночества

Андерсен Г.:

Говорят, ты страшно одинок. – Нет. Меня навещают старые воспоминания.

Грин А. («Дорога в никуда»):

Одиночество – вот проклятая вещь, Тиррей. Вот что может погубить человека.

М. Цветаева:

Самый мой большой ущерб – отсутствие одиночества. Я ведь всегда на людях, и днём, и ночью, никогда, ни на час – одна. Никогда так не томилась по другому, как по себе, своей тишине…

Медынский Г.А. («Ступени жизни»):

И одиночество. Да и одиночество… Я думаю о роли одиночества. Мне кажется, что здесь-то и начинается личность – когда человек живёт не тем, что ему дают, во что его тянут, вовлекают и приучают, а тем, что он, оставшись наедине, находит сам, и в себе, и в окружающем его, таком богатом, и в конце-концов, таком прекрасном мире, и в потребности, собственной, внутренней потребности подумать, послушать, ощутить и небо, и землю… Разве такое одиночество или, может быть, вернее уединение – не источник и условие внутреннего богатства человека?

Генри Дэвид Торо, американский писатель, поэт и философ:

Я никогда не встречал партнёра столь общительного, как одиночество…

Искусство одиночества

Возможно, оно действительно есть. Нажитое за века неординарными людьми всех народов и стран, даже самых слабо различимых в истории.

Возможно, только-только складывается всерьёз, произрастая из нелёгкого опыта предков, из наших собственных проб, удач и ошибок, как и предчувствия спроса потомков.

Возможно, в других мирах оно вообще из азбучных истин. И в глубинах нашей Галактики давно проходят в школах куда более важную науку – неодиночества. Как основу всей жизни для мыслящего существа.

Впрочем, я лично убеждён: сколько и как ни старайся, проблема одиночества никуда от нас не денется, как и более простые – голода, жажды, воздуха для дыхания. Быть может, на миллионы лет.

Спросить бы кого из Туманности Андромеды для надёжности, да попробуй дотянись.

А пока одиночество жестоко косит нас поперёд натуральных болезней: кого их обострением, кого ранним старением, а кого и досрочной потерей личности. Ибо мы не растения. И там, где дано приспособиться организму, никак не выйдет душе, которой нужны не еда, вода и воздух – отношения с другими!

Тем более – чутко и глубоко вочеловеченной. Такова наша собственная природа.