Постапокалипсис

— Здравствуй… — «лекарь» подошёл ближе, осторожно протянул Гэйбу мягкую аккуратную ладошку и пожал ему руку, глядя на него. Гэйб почувствовал, что ему немного подурнело. У «лекаря» глаза были почти чёрными. Штэф стоял рядом, улыбаясь с довольным видом. До беглого раба мгновенно всё дошло — и почему мутант упомянул цвет его глаз, и зачем приволок сюда.

Он с рёвом налетел на Штэфа.

— Ах ты тварь, притащил аптечкой побыть у твоего хозяина?!!

Мутант взвился, зашипев и оскалившись. Когти веером прошлись по груди и плечу Гэйба, оставляя довольно глубокие раны. «Лекарь» сокрушённо взмахнул руками и завопил:

— Штэф, нет! Не трогай его!

Мутант без труда скрутил крепкого парня, тот извивался, хрипел и брызгал слюной сквозь стиснутые зубы, посылая на головы их обоих самые страшные проклятия и ругаясь самыми грязными словами. Он-то думал, его спасли. А его просто подобрали, чтобы снова сделать рабом.

Гэйб стих, лёжа с заломленными руками и едва не плача от боли и обиды.

«Лекарь» присел рядом, осторожно погладив его по плечу:

— Ну что ты так? Успокойся, мы ничего плохого тебе не сделаем…

Гэйб сдавленно провыл какие-то ругательства. Штэф осклабился, показывая острые зубы. Зрачки его превратились в тоненькие нитки.

— Штэф, отпусти его… — мягко произнёс «лекарь».

— Если дёрнешься, — прошипел мутант в ухо Гэйбу, — я тебе откушу что-нибудь, понял?…

Гэйб не шевелился. Мутант осторожно сполз с него, готовый в любую секунду снова броситься в атаку. Молодой раб сел на полу, потирая ноющее, почти вывихнутое плечо и с ненавистью глядя на странную парочку. Мутант встал рядом с «лекарем» и потёрся щекой об его шею. Приластился. Гэйб брезгливо поморщился. Ручной мутант? Какая мерзость…

«Лекарь» тем временем протянул руку, как будто желая помочь Гэйбу подняться, но тот сердито оттолкнул его и встал самостоятельно.

— Может быть, ты есть хочешь? — заботливо спросил «лекарь». Гэйб почувствовал, что и вправду не мешало бы перекусить, но резко мотнул головой.

— Всё, что я хочу, это выйти отсюда! Я лучше песчаных личинок нахватаюсь, чем снова буду иммунным придатком…

«Лекарь» стыдливо потупил свои тёмные глаза. Довольно красивые, кстати. И почему-то подведённые.

— Не надо таких резких слов, — проговорил он. — Ты же понимаешь, что такова жизнь. Мир так устроен. Мы необходимы друг другу. Тёмноглазые и светлоглазые…

— Вот как? — перебил его Гэйб, скрестив на груди руки. — Если бы темноглазые все взяли да вымерли, светлоглазые бы не пропали! А вот вы без нас точно загнётесь!

Мутант глухо проворчал, раздувая ноздри и щуря глаза, зрачки которых слегка пульсировали, снова стремясь сузиться. «Лекарь» прикоснулся к плечу Гэйба, и тот отшатнулся.

— Да, ты в чём-то прав… Но ведь всё можно исправить. Мир может стать другим…

— Ха! Это как же, интересно? — скептически усмехнулся Гэйб. — Пандемия непобедима. Никакие лекарства не действуют!

— Это потому что ПОКА не изобретено ТО САМОЕ лекарство… — загадочно проговорил «лекарь».

Гэйб внимательно посмотрел на него. И ему показалось, что этот толстячок знает, о чём говорит…

— Ну, может быть, ты хотя бы переждёшь бурю? — спросил тот, тем временем, шагнув чуть ближе и всё ещё не убирая руку с его плеча.

Молодой раб вздохнул, глядя в пол. Да, лезть наружу из этого тёплого, вполне уютного и, хотелось бы верить, что безопасного жилища, вовсе не хотелось. Ну что ж, несколько граммов лимфы можно и пожертвовать в качестве платы за гостеприимство. Не убудет. Он же не собирается становиться рабом какого-то отшельника, приручившего мутанта…

Отшельника, как выяснилось позже, звали Кэром. Он действительно оказался лекарем, и довольно быстро и ловко обработал раны Гэйба, нанесённые мутантом. Чтобы отвлечь парня от боли, он дал ему поесть. То ли какие-то грибы, то ли что-то из местной флоры. Или даже фауны… Гэйб действительно проголодался, да и нанервничался за последние сутки.

— Не обижайся на Штэфа, — с виноватой улыбкой проговорил Кэр, когда осторожно скреплял края ран специальным биоклеем. — Но всё-таки впредь постарайся с ним не драться. А то он может укусить…

— Ничего, я и сам кусаться умею! — усмехнулся Гэйб, мельком глянув на мутанта.

Тот дремал (или притворялся спящим) в углу, у очага, свернувшись клубком в ворохе каких-то шкур и тряпок, похожий на домашнее животное.

— Ты-то, конечно, можешь, — продолжал Кэр, прикасаясь мягкими чуткими пальцами к свежим рубцам. — Но от его укуса может начаться гангрена, как от укуса варана. Не забывай, он не человек.

— И где вы только его нашли?

— В прерии, конечно, — Кэр мельком глянул на мутанта и улыбнулся. Пожалуй, слишком получилась ласковая улыбка, предназначенная для «домашнего животного». — Можно сказать, я его от смерти спас. Выходил. Правда, сначала он не понял, что я не хочу ему зла…

С этими словами он задумчиво потёр предплечье, и Гэйб заметил на бледной тонкой коже уродливый шрам, выглядывающий из-под длинного рукава. Вот откуда Кэр знает об особенностях укуса этой твари… Интересно только, как он, темноглазый, смог излечиться от гангрены? Обычно темноглазые умирают даже от менее серьёзного заражения.