Посредник между мирами живых и мертвых

О праздниках, сладостях и отдыхе пришлось забыть. Нужда огромной тенью нависла над еще недавно успешной и на зависть остальным дружной семьей. Знакомые и соседи, которые в лучшие годы считали за счастье попасть в этот дом на застолье, теперь обходили его стороной. Те немногие, что оставались рядом, изредка помогали советами, еще реже – деньгами. Полагаться приходилось только на свои силы. Для взрослеющего парня такая жизнь была жестоким испытанием. И если отсутствие сладостей в доме он еще мог пережить, то стыд перед сверстниками был невыносимой ношей для мальчишеской гордости. На улице и в школе не упускали и малейшей возможности подчеркнуть бедственное положение, в котором оказался Влад. Ему нечем было похвастаться. У него не было ни новых кроссовок, ни красивого рюкзака. В семье не было дорогой машины, а лето они проводили дома, а не на море, как остальные. Улица престижного района стала для него местом нескончаемых насмешек и унижения, школа превратилась в арену для постоянной борьбы.

К нападкам сверстников добавились придирки учителей. Обстановка в доме с каждым днем становилась все невыносимее. Скандалы и бедность не располагали к хорошей успеваемости. В школе перед всем классом Влада ругали за плохие оценки, критиковали за невнимательность, а на общих собраниях выставляли перед остальными школьниками в качестве негативного примера. Сам он не понимал, за что именно его наказывают. Ведь никому даже не пришло в голову узнать у парня, в чем причина его неуспеваемости. Почему он спит на уроках, не делает домашних заданий. Будь учителя настойчивее, они бы узнали, что готовиться к занятиям, прячась от пьяного отца в кладовой или под кроватью, – проблематично. Однако вместо понимания он всюду наталкивался на травлю и жестокость. В ответ окружающие получали только протест и агрессию. Пытаясь отвести от себя очередной удар, Влад сам провоцировал скандалы между сверстниками, подстрекал их к дракам. Обладая с рождения природной хитростью и незаурядным умом, Влад мог организовать настоящую революцию в классе, оставаясь при этом в стороне. Но было в нем еще что-то такое, что заставляло остальных следовать его воле. Какая-то внутренняя сила, уверенность в глазах и харизма. Что-то в нем притягивало других.

В школьные годы у Влада появилось пристрастие к одиночеству. Он мог часами бродить по старому парку, прогуливая уроки, пока вечер не спускался на заросшие сорняками аллеи. Здесь его никто не ругал и ничего от него не требовал. Здесь, сидя на заброшенном пляже, он смотрел на реку и размышлял о том, как было бы хорошо спрятаться под мутной холодной водой.

Было еще одно место, где Влад мог укрыться от мира. Это место – старенький покосившейся домик, принадлежавший его прабабушке. Построенный посреди заболоченного поля, он напоминал корабль, грузно севший на мель после ужасного шторма. Дом этот располагался в бедном районе, где между ветхих одноэтажных хибар до поздней ночи шатались стаи подростков, вооруженных самодельными ножами и самопалами. Здесь не было ни футбольных площадок, ни кинотеатров, ни дискотек. Единственным развлечением была рыбалка на обмельчавшем пруду и исследование развалин старого колхоза. Но это не пугало и не отталкивало Влада. Наоборот, это место было для него уютным. В доме всегда было тихо и спокойно, на кухне пахло ванилином и печеными пирожками. Здесь никто не смеялся над ним, никто не унижал за поношенные ботинки или вышедший из моды рюкзак. Во дворе дома он мог часами лежать на грубо сделанной деревянной лавке и слушать, как на дальнем болоте ругаются лягушки.

Но еще сильнее, чем уют и сладкие пирожки, в этот дом манила тайна. Все в этих обветшалых стенах излучало что-то мистическое. На каждой полке, в каждом ящике покосившегося шкафа скрывались сокровища. Пожелтевшие от времени фотографии, на которых неизвестные люди сверлили заплывшими глазами твою душу. Иголки с булавками, пуговицы самых мудреных цветов и форм, кольца, крестики. И, конечно же, карты.

Старая потертая колода карт с причудливыми фигурками индейцев майя и таинственными надписями на древнем языке. Эти карты впервые появились на свет в далеком 1975 году. Их выпустили ограниченным тиражом в честь Юрия Кнорозова, – ученого, расшифровавшего язык древних майя. На каждой карте красовались разноцветные фигуры страшных духов, змеев и богов. Их лица притягивали взгляд, будоражили картинами страшных человеческих жертвоприношений и магических ритуалов. Пиковый туз в виде мифического пернатого змея Кецалькоатля, король треф – верховный бог Ицамна, создатель мира и владыка неба. Все эти мужчины и женщины в ярких костюмах, как живые, плясали в руках мальчишки, когда он доставал из потаенной шкатулки старую колоду. Бабушка строго запрещала прикасаться к этим картам. Влад не видел ни разу, чтобы она или кто-то другой в доме играл ими или брал ради развлечения. Но потрепанный вид и стертая краска на изображениях указывали на то, что картами пользовались регулярно. Для чего они нужны были старушке, Влад поймет только спустя годы.