Последыш Древних

  Впрочем, пока все вилами по воде писано и если ничего в моей жизни не изменится, тогда я сбегу. Честное слово — соберу котомку, оседлаю верного жеребчика и в путь. Царство у нас немаленькое, найду себе место. Тем более что есть адрес профессора Теско, который возглавляет Царскую Академию Наук. Было дело, я писал ему письма с описанием моих археологических находок и теориями их происхождения, но ответа так и не получил. Скорее всего, профессор счел эти послания бредом провинциального выскочки. Но если бы я встретился с ним лично, возможно, получилось бы убедить авторитетного ученого в правильности моих идей и это изменило бы всю мою жизнь. Хотя, очень может быть, что не только мою.

  «Эх! — я мысленно вздохнул. — Мечты–мечты».

  Неожиданно, нарушая тишину пещеры, от входа раздался шум и я обернулся. Правая рука по привычке легла на меч, а в левую я перегнал магическую энергетику для формирования боевого заклятья. Мало ли, вдруг под землю проникла дикая хищная тварь, каких у нас на севере хватает, или молодой вампиреныш, который голоден и жаждет крови. В наших краях такие гости не редкость и люди, бывает, целыми деревнями без следа исчезают, так что надо всегда быть начеку. Это закон.

  Однако в пещеру заглянул человек, знакомая личность, десятник отцовской дружины Айк Юссир, похожий на медведя здоровяк.

  «Сейчас начнется, — подумал я. — Наверняка, десятника отец послал, контролировать меня. А когда Юссир приехал на заимку охотников, то узнал, что я помчался к горе и кинулся следом. Так что теперь прилетит мне на орехи, потому что дружинник молчать не станет. Он отцу все как есть расскажет, а батя такой человек, что может и ударить. Хотя не страшно. Просто неприятно — это есть».

— Тебе чего? — я кивнул десятнику.

  Дружинник оглядел пещеру, кивнул Тео и Эльвику, и только после этого ответил:

— Господин Оттар, барон вызывает вас в замок. Срочно.

— А с чем это связано?

— Не могу знать, — Юссир повел плечами. — Знаю только, что в замок примчался гонец от наместника провинции.

  Я тяжко вздохнул. Только две трети иероглифов успел скопировать и когда снова из замка на волю вырвусь, не ясно. Жаль. Но медлить нельзя. Раз отец вызывает, необходимо возвращаться. Да еще и срочно. К чему бы это? Может, с кем‑то из братьев неприятность случилась? Или меня решили женить раньше срока? Или на границах снова неспокойно? Вариантов много, а подробности можно узнать только дома.

— Собираемся, — сказал я Эльвику и кивнул следопыту: — Тео, проследи, чтобы сюда никто не лазил.

— Наконец‑то, возвращаемся… — еле слышно проворчал дядька. — В тепло, к бабам, к поварне поближе… А то носимся по полям, да по пещерам ползаем… Будто нам заняться больше нечем…

— Будет сделано, господин Оттар, — покосившись на дядьку и усмехнувшись, сказал следопыт. — Посторонних не пущу. Не извольте беспокоиться.

  Захлопнув альбом, я почувствовал, как непонятно отчего дернулось сердце. Предчувствие неприятностей или перемен. Непорядок. Но спрятав карандаш в карман, я встряхнул головой, прогнал дурные мысли и направился к выходу.

* * *

  Когда я вернулся в родовой замок, то думал, что отец примет меня в личных покоях. Но в этот раз все было иначе. Родитель находился в моей комнате, которую он обычно не посещал, и прежде чем зайти к себе, я замер перед ростовым зеркалом и постарался успокоиться.

  Вдох–выдох! Дыхание выровнялось, и я окинул себя взглядом. Среднего роста русоволосый и голубоглазый юноша. Типичный мореец. Округлое лицо, светлый пушок под носом и на щеках, прямой нос, прическа короткая. Одежда, конечно, грязная, а батя этого не одобрял. В далеком прошлом он несколько лет служил на границе, где воевал с налетчиками. Там барон дослужился до командира роты и лейтенанта, и это отложило отпечаток на всю его жизнь. Поэтому от всех домочадцев, не говоря уже про дружинников и слуг, он требовал порядка. И по–хорошему, мне следовало помыться и переодеться, прежде чем предстать пред его очами. Однако не судьба и, приготовившись к возможному разносу, я вошел в свою комнату.

  Отец стоял возле стены, на которую я наносил иероглифы древних, так сказать, для наглядности. Руки за спиной и на лице ни единой эмоции, а правый сапог носком слегка постукивал по деревянному полу. В общем, он был слегка раздражен, но не разгневан, и это добрый знак.

— Добрый день, батюшка, — сказал я и встал рядом с родителем.

  «Сейчас он поинтересуется, где я был и почему долго добирался», — промелькнула мысль. Но отец покосился на меня, кивнул на стену и спросил:

— Эти знаки что‑то означают?

— Да, — ответил я и пальцем стал указывать на знакомые символы: — Огонь. Ветер. Вода. Человек. Меч. Копье. Олень. Волк. Дуб. Рыба. Звезда. Светило. Капкан. Ловушка. Камень.

— И какой от них может быть прок?

  Вопрос был старый и если раньше мои объяснения не удовлетворяли отца, а порой и бесили, то с тех пор я многое переосмыслил. Поэтому про личный интерес и тягу к научной деятельности говорить не стал, а зашел с другого бока.