Последыш Древних

Люди, лица, встречи, расспросы, товары и цены. Гортанные фразы иноземцев, исковерканный морейский язык простолюдинов, выкрики зазывал, шепот предлагающих свои услуги потрепанных жизнью сиплых женщин, бурканье гномов и плавная речь эльфов. Переполненные трактиры, где рекой лились спиртные напитки. Драки оборванцев, сцепившихся в смертельной схватке ради куска хлеба. Наказание вора, пойманного на горячем и без всякого суда, под одобрительный гул толпы, повешенного на грязной площади. Ближе к вечеру все это до отказа заполнило мою голову, и я вернулся на постоялый двор.

Юссир, которого я пару раз мельком видел на огромном рынке и на бирже труда, еще не пришел. А Вольгаст захотел отлучиться, сказал, что рядом с поселением крутится парочка диких оборотней, и исчез. Так что я остался один и, расположившись в общем зале, одним глазом наблюдал за входом в нашу комнатушку, где хранились деньги, а другим за толпой, слушавшей травившего бородатые анекдоты весельчака. Ну а попутно ужинал, пил слабое пиво, размышлял и ждал сержанта.

– Сейчас, добрые люди, – распинался весельчак, рыжий крепыш в рваном халате на голое смуглое тело, – я расскажу вам, какая в моем родном городе стража.

Толпа, в основном простые люди, не богатые, но и не голь перекатная, попивая мутный эль, обступила его и притихла. А рассказчик, умело изображая персонажей, начал:

– Прибегает к стражникам человек, стучит в караулку и кричит: «Помогите! Помогите!» Дверь открывается, и унтер-офицер спрашивает: «Тебе чего, доходяга?» – «Там мясник жену убивает, гоняется за ней с топором». – «А нам-то что?» – «Он еще грозится дом поджечь.» – «А нам-то что?» – «Он еще соседей убить хочет». – «А нам-то что?»

Весельчак изобразил сержанта, вальяжного и толстого, и жалобщика, стеснительного, но с хитрецой, и завершил анекдот:

«А еще сосед кричал, будто все стражники толстые овцелюбы». – «Что?! – вскричал сержант и обернулся в караулку: – Робяты, преступление против короны совершается! Стражу оскорбляют! Все за мной!»

История была старая, но неискушенным северянам она понравилась. После чего кто-то кинул в дырявую шляпу балагура пару медных монеток, и рассказчик продолжил развлекать людей:

– Идут по улице два ленивых стражника. Видят, труп лежит, а у него во лбу арбалетная стрела. «Какое странное самоубийство», – говорит один. – «И не говори, – вторит ему другой, – нет бы, как все нормальные люди, повеситься, а он из арбалета самоубился».

Снова смех и следующий анекдот:

– Мальчик спрашивает у папы:

«А почему у всех стражников на рукавах металлические пуговицы?» – «Чтобы они не вытирали об мундир сопли». – «А почему пуговицы блестят?» – «Так они все равно вытирают».

Толпа зашлась от хохота, да и я посмеялся, а потом перестал, так как заметил, что волосы у весельчака не настоящие. Он носил парик, хороший, надо отметить, но если слушатели на это внимания не обратили, то я – напротив, и у меня возник резонный вопрос: кто этот балагур? Беглец, вроде меня? Возможно. Агент какой-то спецслужбы? Тоже может быть. И если так, то надо смотреть за ним в оба глаза и держать меч под рукой. Заклятия Древних применять нельзя, засекут, но я и с клинком кое-что умею.

Впрочем, вскоре я про весельчака забыл. Он, конечно, продолжал выступление, но вернулся Юссир, и мне стало не до него.

– Рассказывай. – Я кивнул сержанту.

– Сейчас. – Он сделал пару глотков пива, смочил горло и начал доклад: – Значит, так, господин Оттар, я весь город обежал и все уладил. Люди есть, повозки и товары по сходной цене, немного ниже, чем в Каргарде.

– За поселение выезжал?

– Да. Там тоже людей много, большим табором стоят. Послезавтра на север уходит большой караван, и старшина в нем правильный, можно с ними пойти. Там же крепкие повозки продаются, всего по пятнадцать альго, тягловые лошадки по десять и верховые полукровки по двадцать. Кое-что здесь заметно дешевле, чем у нас на родине.

– А людей где брать, на бирже?

– Ага. Там нищих и обездоленных полно, и я помощников себе уже присмотрел. Три семьи, крепкие мужики с бабами, но без детей. Работяги из вольных, пришли из Несковии. Плата малая – с меня пропитание, одежа, немного скарба на обзаведение да защита. Для начала. А на следующий год новый сговор.

– Хорошо. Завтра все, что нам нужно, купим, с людьми пообщаемся – и в путь. Это все?

– Нет. – Сержант мотнул головой. – На севере, говорят, с женщинами трудно. Поэтому, думаю, нам тоже кого-то надо взять. Откровенными шлюхами я брезгую, и, если вы не против, надо бы невольничий рынок посетить.

– А почему я должен возражать? Я пока обойдусь, а ты бери. Дело-то житейское.

– Ну мало ли. – Юссир пожал плечами. – Вы же дворянин, а в Морее рабов нет.

– Морея там, – я неопределенно махнул рукой, – а мы здесь и живем по законам другого общества, более злого, опасного и менее терпимого. Тут законы расплывчаты, человек человеку враг, и кто сильнее, тот и прав.

– Да, господин Оттар, вы правы.