Последыш

Рассказ у них получился несколько сумбурный, с лакунами и перескоками с темы на тему, но главное Бармин уяснил. Подробностей девушки, разумеется, не знали, так как находились на другом берегу озера, но в доме у Аграфены имелись в наличие принесенные из усадьбы мощный радиоприемник и напрочь нелегальный полицейский сканер, с помощью которых Елена и Варвара следили, на сколько это было возможно, за развитием событий. Так вот, если верить полицейским наблюдателям и отважным журналистам, проникшим на свой страх и риск в "зону конфликта", бой вокруг замка Надозерье продолжался более четырех часов. Последние выстрелы прозвучали около четырех часов дня, когда в районе замка высадились десантники Великого князя Русского и Литовского Михаила Ягеллона. Сам князь выступил по радио в 18.30 по новгородскому времени и объявил, что у него есть серьезные сомнения в праве удельных князей Ярославского, Галицко-Дмитровского и Ростовского княжеств начинать войну против мальчика, родившегося и выросшего на острове Грумант, и живущего в данный момент под опекой бабушки — княгини Кемской. В связи с этим Михаил Ягеллон обратился с протестом в Большой Коронный Совет и с жалобой на недопустимые формы ведения боевых действий в густонаселенной местности, не являющейся к тому же территорией противника, обозначенного в ноте о причинах войны. Кроме того, Великий князь приказал арестовать всех оставшихся в живых воев Союзной Дружины, включая сюда раненых, и провести среди них тщательное дознание о полученных ими приказах и форме их исполнения. В общем, речь оказала отрезвляющее действие на многие горячие головы, тем более, что в 20.00 по Новгородскому времени Губернатор Псковской земли объявил о начале расследования среди жандармских и полицейских чинов, а также о посылке в Надозерье группы государственных оценщиков для определения общего и частного ущерба, причиненного военными действиями. Тут кое-кто сразу сообразил, что губернатор — суть государев человек, и значит приказ пришел с самого верха.

— Ну, выкатят они княжествам счет, а замок-то разрушен! — в сердцах вскричала Елена, прерывая Варвару на полуслове.

— Что с Анной Георгиевной? — спросил тогда Ингвар, сообразивший, что за всеми этими делами совсем забыл о бабушке.

— Сами мы в замке не были, — тяжело вздохнув, сообщила Варвара. — Побоялись. Обстановка-то пока не прояснилась. Кто контролирует территорию и какие у него планы по поводу нас троих? В общем, информация пока исключительно из радиосообщений и перехвата переговоров на полицейской волне. Так вот, на данный момент существуют две версии: по одной княгиня погибла, когда по ее апартаментам был нанесен магический удар огромной силы, по другой — она ранена во время артиллерийского обстрела и находится сейчас у своих родственников, но не сказано каких именно.

— Если она погибла, я объявлю вендетту, — сказал на это Ингвар.

На самом деле воевать, жуть как, не хотелось, но ноблес оближ, как говорится, и от вендетты теперь ему будет не отвертеться.

"Ладно, — решил он. — Поживем увидим. Может быть, все не так ужасно, как кажется на первый взгляд".

— С этим понятно, — подвел Бармин итог, — но объясните мне, во имя всех богов, старых и новых, как вы меня нашли?

— Ну, тут такое дело, — нервно сглотнула Варвара. — Я тебя, оказывается, чувствую, только сама об этом не знала. Узнала, когда перестала чувствовать.

— В обморок грохнулась, — сообщила Елена. — На силу привели в сознание, а она только глаза открыла и сразу говорит: Инга, дескать, больше нет.

"Выходит, я тогда действительно умер? — Получалось, что так оно и есть. — И сколько же времени меня не было среди живых?"

Вообще, вся история с его смертью и воскресением носила напрочь антинаучный характер. Но с фактами не поспоришь, и приходилось признать, что Бармин, и в самом деле, встретился с богиней, покровительствующей роду Менгденов. И более того, если исходить из слов самой Марены, получалось, что она является прародительницей их рода, и, возможно даже, что Ретвин Менгден — ее сын. Если это действительно так и есть, то такое родство многое могло бы объяснить. Но тогда возникал вопрос о том, почему богиня, — раз уж приходилось признать ее частью объективной реальности, — признает своим "внучком" совершенно постороннего человека? Она же по ходу намекнула открытым текстом, что знает, кто таков Ингвар на самом деле. Один пассаж о военно-полевой хирургии чего стоит! То есть, если быть последовательным, получается, что сама Марена признала Бармина Менгденом, поскольку дело в крови, а не в том, чья душа обитает в данном теле.

"Может быть, она и к моему появлению в этом мире руку приложила?"

Могло случиться и так, но данных, подтверждающих эту гипотезу, у Бармина не было, и значит все это следовало отложить до лучших времен.

— Что потом? — спросил он вслух, продолжая разговор со своими женщинами.

— Часа через два вдруг говорит: нет, дескать, не умер, — пожала плечами Елена. — Наверное, примерещилось.