Последствия старых ошибок. Том 2

— Не делай такое лицо, словно не понял. Кое-что мы сообщили Драгое по выделенке, но в подземелья мне придётся лезть самому. Коды защитного купола можно ввести только на месте.

— Сумас… — хотел возразить генерал, но оборвал сам себя и обречённо махнул рукой. — Да иди ты хоть к кошачьей матери, спорить с тобой. На шлюпке?

— А как ещё? Время дорого. О, смотри-ка, глаза почти прояснились…

Лендслер, склонив голову к плечу, разглядывал Энрихе. Генерал Абэлис тоже встал над иннеркрайтом: меняющие цвет глаза нежданного гостя, его странные интонации и жесты, пробивающиеся сквозь лоск манер — всё это он уже изучил в подробностях.

— Ты полагаешь, Энрек действительно так опасен?

— Трудно сказать… Но человека пополам порвать может, если ему что-нибудь померещится. Думает он как зверь. В этом состоянии вообще иначе воспринимаешь реальность. Переболеет — тогда будет контролировать себя лучше.

— Как ты? — невесело сыронизировал комкрыла.

* * *

Энрихе на миг открывает глаза. Лицо у генерала Абэлиса синеватое, покрытое испариной. Ему трудно находиться рядом с теми, внутри которых нервничает и ворочается полусонный зверь. Он не знает, как ему повезло, что полусонный.

* * *

— А что, созрели новые претензии? — лендслер поймал и удержал взгляд генерала.

— С чего бы? Ты невыносим, как и всегда, — комкрыла вздохнул, повертел головой, но из сухого в каюте осталось только расшитое декоративным узором полотенце. — Только один человек на моей памяти мог тебя не просто терпеть, и того ты пытаешься сейчас угробить.

— Вот потому я и должен лететь на Тэрру.

Генерал Абэлис, поколебавшись, взял полотенце, наклонился к Энрихе и стал вытирать ему лицо.

— Это не заразно, хотя бы? — спросил он, аккуратно и тщательно убирая пот.

— При контакте? Вряд ли.

— А как?

— Мама в детстве говорила — не ешь с ножа, придёт вашуг, уведёт с собой душу. Часть правды в этом есть. Мне попалась потом старинная история про то, что посредником духу зверя служит именно холодное железо. Вот это мы с тобой сейчас и проверим.

* * *

Странный звук шелестит и тянется во внезапной тишине, как нитка из скрученной шерсти.

Энрихе трясёт головой, выпутываясь из звука, и заставляет себя смотреть, но видит лишь спину генерала Абэлиса и тёмные глаза Дарайи — материнские, тёплые.

— Какой красавец, хоть и однолезвийный, — удивляется комкрыла. — А у нас больше в ходу кинжалы.

— У нас тоже, но кинжалом неудобно бриться. — Вроде как шутит лендслер.

— И что, парня надо совсем зарезать? Или обойдётся кровопусканием? — Комкрыла тоже пытается шутить.

Дарайя бестрепетно наблюдает за происходящим. Крови она не боится.

* * *

— Спирт есть?

— «Акватика». 72 градуса. Подойдёт?

— Дашь ему запить. Если просто кровью напоим — может открыться рвота.

— Чьей кровью?

— Его собственной. С ножа.

— Мракобесие какое-то… — Генерал Дайего Абэлис передёрнул плечами, но бутылку принёс и в стакан чего надо налил.

— Теперь держи его: дёрнется не к месту, а нож острый.

— Может, позвать кого?

— Лучше без лишних глаз. Не бойся, удержишь.

Энрихе вскрикнул, и по его телу прошла судорога. Но той, сумасшедшей звериной силы в нём уже действительно не было.

— Всё, — сказал Колин, вытирая окровавленные руки о вышитое полотенце. — А ты боялся. Сейчас очнётся и полетим. Спасибо, что помог. И… — Он оглянулся на Дарайю. — Проводящую нужно отвезти на Кьясну.

— Я бы ещё погостила на этом удивительном корабле, — улыбнулась эйнитка, превращаясь из статуи в женщину. — Должен же кто-то вас ждать.

— Это может быть опасно для тебя, — нахмурился Колин.

— А может быть и не опасно. И в таком случае вам трудно будет обойтись без меня, — она расправила юбки и улыбнулась. — После.

— Лучше бы не рисковать, — покачал головой лендслер. — И без того рискуем без меры.

— Как знаешь, Носящий зверя, — Дарайя встала. — Я передам Айяне, что ты помнишь. И думаешь о ней. Да и мальчишку вашего заберём, если что. Взяли бы и этого, — Она кивнула на безвольное тело в кресле. — Но отец не отдаст. Вот тут уже ни при каком раскладе, как у вас говорят. Торопись, лендслер. Паутина неспокойна. Если ты не полетишь…

— Я знаю, — нахмурился Колин.

— Тогда — удачи тебе. Хотя вряд ли в этом мире есть слепоглухонемая удача.

Эйнитка тенью выскользнула из каюты. Лендслер тоже поднялся, наклонился к иннеркрайту, похлопал его по щекам, приводя в чувство.

Комкрыла, генерал Абэлис, окинул тоскливым взглядом дефлорированную капитанскую и поднял с пола испачканное кровью полотенце.

— Знаешь, почему я выбрал когда-то Армаду? — спросил он то ли соседнюю стену, то ли пульт. — Я хотел более простой жизни. Безо всей этой мистики, которой забиты мозги в Сороднениях. Мне казалось, что хоть где-то можно жить сообразно законам человеческой мысли, а не биться в невидимых сетях причинных нитей. Как я ошибался.

— Тебе уже перевалило за сто, не пора ли наплевать на утраченные иллюзии? — повёл плечами Колин. — Мир таков, каков он есть. И полагать, что люди определяют его законы, может только щенок, которому хозяин впервые налил в миску молока и тычет туда мордой. Ты не слепой и не глухой, это заметил ещё Адам.