Последствия неустранимы (сборник)

– Клуб в Березовке он строил в прошлом году?

– Кажется, он.

– Не кажется, а точно – он! Сколько там перерасходовали по зарплате?.. Забыл?.. Подскажу: пятнадцать тысяч! Я специально вчера и позавчера объехал с Окуневым все ваши стройки. Ой, лихо разбазариваете деньги! Ой, разбазариваете… – Русаков сокрушенно покачал головой. – И вот еще что я заметил. Алексанян у вас окопался крепко, третий год по весне, как грач, сюда прилетает из теплого края. И каждый объект у него с перерасходом зарплаты в пять, десять, пятнадцать тысяч. Представляешь, сколько он из ПМК дармовых денег высосал?..

– Не забывайте, Глеб Гаврилович, что Алексанян и материалы сам добывает, которых у нас нет, – робко проговорил главный инженер.

Русаков поморщился:

– Не ищи лазейки. Уж кому-кому, а мне не заливай про белого бычка. Нашли добытчика – Алексаняна! Этот добытчик, будет тебе известно, уже посадил одного нашего начальника ПМК на восемь лет с конфискацией имущества. Сам выкрутился, доказал на суде, что взятки у него вымогали. Теперь здесь золотую жилу откопал. Я не случайно восьмиквартирным домом заинтересовался. Как увидел в договоре фамилию «Алексанян», мигом сердце екнуло… – Русаков внезапно обратился к Антону: – Председатель березовского колхоза Игнат Матвеевич – ваш однофамилец или родня?

– Это мой отец.

– Да?.. Тем лучше – у него можете уточнить. Знаете, что Игнат Матвеевич мне рассказал? Мало того, что Головчанский переплатил Алексаняну пятнадцать тысяч по зарплате, он еще и у колхоза три с половиной тысячи выцыганил, вроде как поощрение наемной бригаде за досрочный ввод клуба в эксплуатацию. Впечатляющие цифры!.. – Русаков задумался и понизил голос: – С Головчанского теперь, как говорится, взятки гладки, но Алексаняна надо потрясти. Я, например, не удивлюсь, если окажется, что этот шабашник – основной виновник смерти Александра Васильевича. По-моему, чего-то они не поделили между собой.

– Ясно, Глеб Гаврилович, чего: зарплату ведь по дому при пересчете на пять тысяч урезали, – вставил Окунев.

– А сколько всего этот дом стоит? – спросил Антон.

– Сто пятнадцать тысяч.

Главный инженер посмотрел на часы:

– Ух, времечко куда ускакало! Извините, мне надо срочно ехать в «Победитель» – там областная комиссия на комплексе должна собраться…

– Поезжай, – устало сказал Русаков и перевел взгляд на Окунева: – Ты, Иван Иванович, тоже делом займись. К концу дня – кровь из носа – закончи подробную справку по вводным объектам. И запомни: без очковтирательства!..

Едва только главный инженер и Окунев вышли из кабинета, Русаков словно обмяк. Лицо его сделалось грустным. Тыльной стороной ладони он потер высокий выпуклый лоб, виновато глянул Антону в глаза и заговорил:

– Сгустил я краски, рассказывая о Головчанском. В целях профилактики хотел припугнуть главного инженера, чтобы не вздумал по традиции разбазаривать фонд зарплаты, да, кажется, увлекся…

– Хотелось бы, Глеб Гаврилович, знать истинное лицо Головчанского, без «профилактических целей», – заметил Антон.

– Понимаю…

Русаков вздохнул и заговорил без начальственного апломба: спокойно, рассудительно. И сразу в представлении Антона начал складываться иной образ бывшего начальника ПМК – деятельного, эрудированного и грамотного инженера, умеющего ладить с подчиненными. Вот только не нравилось Русакову, что в последние годы Александр Васильевич увлекся наемными бригадами, хотя особо предосудительного в этом как будто и не было. Строят такие бригады, как правило, быстро и добросовестно. Иными словами, переплачивая порою шабашникам в зарплате, ПМК выигрывает на досрочном вводе объектов в эксплуатацию, а это при современном размахе строительства – немаловажный положительный фактор.

– Выходит, наемные бригады – не столь уж плохое дело? – спросил Антон.

– В принципе – да. Шабашники часто нас выручают. Но и подводят тоже нередко, поскольку их деятельность, говоря спортивным языком, постоянно на грани фола. Тут и завышенные объемы, и приписки. Подобные факты порой приводят нечистоплотных на руку людишек к взяточничеству и хищениям.

– Это вы и имели в виду, когда говорили, будто Алексанян с Головчанским что-то не поделили?

– Сказать-то такое сказал, да вот пораскинул умом и засомневался. Признаюсь, в начальники ПМК Головчанский вышел по моей протекции. Я постоянно к нему приглядывался, сурово распекал за малейшие производственные грешки, но никогда не замечал за Александром Васильевичем корыстных нарушений. Не мог же он так маскироваться…