Последний вздох (ЛП)

По нахмурившемуся Гомесу ясно, что он думает, будто она вернется завтра. Я качаю головой. За те деньги, что я дал ему, он должен рассчитывать, что я буду трахать Рэйган до смерти.

— Она вернется, когда мне будет хорошо, и я буду готов вернуть её. Я заплатил столько не за одну ночь.

— Что ты собираешься делать с ней?

— Какая разница? — нетерпеливо спрашиваю я.

Рэйган дрожит под курткой, и её оковы выбивают ритм. Должно быть, её ногам холодно на красной глиняной черепице. Снаружи будет теплее, хотя как только мы выберемся, я найду ей какие-нибудь туфли.

Гомес выглядит немного больным:

— Она нужна мне.

Я качаю головой:

— Ты заставляешь меня беспокоиться о её местоположении, а должен беспокоиться о том, что распространяешь рассказы о своих товарах в опасных местах. Там, где, возможно, федеральной полиции придется обратить на это внимание. Не будь говнюком и не рушь всё нам.

«И говоря «нам», я имею в виду тебя, мужик».

Я смотрю на двух мускулистых подтянутых громил, стоящих у дверей комнаты, которая служит Гомесу офисом и шоу-румом. Там у него толстый красный ковер весь в пятнах. Не знаю, это сперма или кровь, но я рад, что был в обуви, когда заключал сделку с Гомесом полчаса назад. Положив руку на ручку двери, я посылаю каждому спокойный взгляд:

— Мы закончили.

Гомес смотрит на своих головорезов, а потом на меня. «Что во мне не нравится Гомесу? Может, он думает, что теряет ценный кусок собственности?» Мысли в секунду мелькают на его лице, а я слегка оттягиваю свой пиджак, чтобы иметь свободный доступ к пушке, на всякий случай. Жлобы двигаются от комнаты Гомеса к передней двери. Напряжение становится всё сильнее, как густой смог, стоящий над трущобами. Я просчитываю порядок своих действий. Гомес не выглядит вооруженным. Он одет в тонкую рубашку из панамского хлопка и мятые льняные брюки, забрызганные до лодыжек. Хлопок позволяет понять, что он не прячет пистолет на талии или за спиной. Возможно, он есть на лодыжках, но я достаточно быстро стреляю, так что он будет мертв к тому времени, как наклонится. Я отметаю мамку. Моя забота только два накачанных парня. Проход к лестнице слишком узок, и мы зажаты в фойе. Если начнется перестрелка, мы все поджаримся. Знаю, что Рэйган не хочет, чтобы я касался её, но мне нужно подать какой-то сигнал, чтобы она стояла за мной.

— Я волнуюсь за тебя в трущобах, — говорит Гомес.

Он машет рукой, и один из громил делает шаг вперед.

— Рикардо проводит тебя, чтобы убедится, что ты безопасно попадешь в свой отель.

Или он выстрелит мне в спину и вернет белобрысый американский приз на место. Нет, этого не случится. Но мне необходимо выйти из дома. Рикардо может быть убран только снаружи. Без сомнения, на улице будут другие головорезы, с которыми планирует встретиться Рикардо, но снаружи у нас всё равно больше шансов.

— Всё равно, — отвечаю я и с силой распахиваю дверь.

Которая бьет Рикардо в нос, и он матерится. За спиной я слышу сдавленный смешок. «Хорошая девочка», — думаю я. И выхожу на улицу с Рэйган, наступающей мне на пятки.

Глава 3

Рэйган

Не могу сказать, счастлива ли я или в немой панике. Впервые за почти два месяца ужасная цепь спала с моей лодыжки, и я получила куртку. В ней не тепло, но она скрывает почти всё до бикини и заставляет меня чувствовать себя почти человеком. Мы идем на улицу. Я должна быть в восторге.

Но я не могу избавиться от ощущения, что попала в еще большую беду, чем раньше. Они никогда не выводили меня из моей комнаты. Никогда. Тот факт, что они расковали меня и позволили выйти с этим сладко говорящим американцем, который выглядел белой вороной, могло означать только одно: он меня купил.

А это может быть очень, очень плохо. Никому не нужна шлюха дольше, чем на одну ночь. Я оглядываюсь на Августину – мамку и сеньора Гомеса. Они едва ли выглядят довольными. Я вижу страх на лице Августины, и чувствую, как паника вращается в моем желудке.

Этот человек хуже, чем место, которое я только что покинула. Я знаю это и уже начинаю это подозревать из-за взгляда Августины. Я – живой мертвец. И я с трудом сглатываю. Я мечтала о свободе, но не такой, в которой я захотела бы умереть. Ведь я хочу жить. Всегда.

Американец продолжает быстро переругиваться на португальском с сеньором Гомесом. Они спорят о чем-то, пока мы спускаемся вниз по лестнице. Я иду, не обращая внимания на ледяные полы под моими босыми ногами и то, что почти раздета. Что же произойдет со мной, когда меня продали еще раз.

Уверена, ничего хорошего.

Если я хочу выжить, мне нужно сбежать от этого мужчины. Сбежать от всех: Гомеса, Августины и этого американца в костюме. Каким-то образом мне нужно выбраться и бежать. Бежать, пока не найду кого-то, кто сможет отвести меня к ближайшему американскому посольству.

Гомес говорит еще что-то, и Рикардо – огромный верзила, который работает в борделе, шагает вперед. Я обслуживала его до этого и ненавидела его нутро. «Он что идет с нами?» Похоже, именно так, он следует за нами, но американский мудак не особо этому рад. Он с силой открывает входную дверь и бьет ей Рикардо прямо в нос.