Последний вздох

И с рыданиями я кончаю. Мой оргазм такой сильный, что я и правда вижу звезды. Кажется, каждая мышца в моем теле вытягивается в линию и взрывается. Мое дыхание прекращается с последним вскриком. Чувствую, как моя киска сжимается вокруг Дениэла, повторяя сокращения всех мышц, когда я продолжаю кончать и кончать. Дениэл что-то говорит мне на ухо, а его движения грубые, и я понимаю, что он тоже вот-вот кончит.

Он кончает, оставаясь внутри меня.

Когда я снова могу дышать, Дениэл падает на меня и подскакивает, будто обжегся. Через секунду он переворачивается, затаскивая мое ослабленное тело на себя, и снова гладит меня по спине.

— Прости. Я не хотел тебя напугать.

— Я… я в порядке, — говорю я, с ужасом понимая, что плачу.

Плачу. Не знаю, было ли это последствием моего освобождения благодаря Дениэлу, но я плачу и мне хорошо.

— В самом деле. Я не знаю, почему плачу.

Мужчина похлопывает меня по плечу.

— Потому что это было так плохо? Ты можешь сказать мне прямо. Я знаю, что немного заржавел.

Почему-то это заставляет меня захихикать сквозь слезы.

— Нет, это было отлично, — говорю я сквозь слезы. — Спасибо. Думаю, мне стало легче.

Я набираю воздуха в лёгкие.

Знаю, почему я плачу.

Я плачу, потому что влюбилась в Дениэла, чего абсолютно точно не должно быть.

Глава 19

Дениэл

После секса плачущая Рэйган так же хороша, как и палка в заднице. Я неловко глажу её одной рукой, а второй снимаю презерватив, завязываю и бросаю в урну. Восстановив в памяти картину произошедшего, пытаюсь понять, был ли момент, когда я заставил её продолжать. Кажется, ей понравилось. Её киска так сильно сжала мой член, что думал, он сломается, но был чертовски счастлив. Ради собственного здравомыслия я соглашаюсь, что её слезы — это облегчение. Погладив её спину, я наслаждаюсь ощущением её мягкого тела, распластанного на мне. Электрические разряды всё ещё облизывают мой позвоночник. Одного раза мне явно недостаточно. Я хочу трахать её, пока в наших телах не останется никаких эмоций, чувств и жидкостей. Хочу, чтобы мы трахались так долго и сильно, и всё, что мы могли делать после — это таять в постели, как два бесформенных существа, истощенных сексом. Окружающий мир может хоть в ад попасть, пока я буду лежать здесь внутри неё.

Месяцами я носился, заглядывая в каждую дыру в Европе, Азии и Америке. Но всё, чего я хотел сейчас — это обнимать Рэйган. Ну, хорошо, обнимать и трахать, но с большим смыслом. Мне будет трудно отпустить её, ведь за то короткое время, которое мы провели вместе, я понимаю, она подходит мне лучше, чем кто бы то ни было. Её не возмущает моя хитрожопость, даже более того, мы друг другу равны. Она всё сильнее, но не замедляет меня. Плюс, она горяча, как солнце в пустыне.

— Тебе нужно переехать в Техас, — ляпаю я, потому что моим ртом все еще управляет маленькая головка между ног.

Внезапно, и мне хочется пролить несколько слез. Как же я не додумался купить несколько презервативов в аптеке? Черт, а можно заклеить мой член медицинским клеем? Нет, конечно, я бы разбил его, как грецкий орех, своей спермой.

— Да? — спрашивает девушка, вытирая влагу на щеках.

— Да, — продолжаю я, раз уж озвучил эту идею.

Я легко могу представить Рэйган на ранчо в одной из моих старых рубашек с подвернутыми рукавами и завязанную узлом под грудью, как у болельщиц Далласских Ковбоев. Её гладкий обнаженный живот ласкает солнце, а узкие джинсы плотно сидят на бедрах. Мы выехали бы в поле и наблюдали, как солнце опускается все ниже за горизонт, пока звезды и глубокая ночь не захватят нас. А затем я расстелил бы огромное одеяло, и мы стали бы любоваться шалфеем, растущим в поле.

— Ты могла бы научиться ездить верхом, а моя мама готовит сладкий чай и тушеное мясо в горшочках. После обеда мы спустились бы к пруду и слушали, как сверчки рассказывают другу другу секреты. А потом ночью я отвел бы тебя в каюту старого мастера и доставлял бы удовольствие, пока солнце не встанет.

— Звучит прекрасно, — и она прижимает голову к моему подбородку. — Возможно, ты мог бы переехать в Миннеаполис. Там холодно, как в Арктике, но нет миленьких пингвинов.

— Звучит неотразимо.

«Но там есть ты», — думаю я. А это всё, что мне нужно.

— Твой член пытается пробиться в неправильное место, — Рэйган поглаживает себя по попе, будто ей это не очень нравится.

— Ничем не могу помочь. Ты голая лежишь на мне. У нас был умопомрачительный секс, а мой член ни резиновый. Он знает, что для него есть узкое горячее мокрое место.

Я слегка двигаю членом по её мокрой промежности, и мы оба стонем.

— Просто игнорируй это.

Двумя руками я обхватываю её задницу и раздвигаю большими пальцами половые губы, чтобы её сочная киска скользила по жесткому гребню моего члена.

— Игнорировать что? — выдыхает Рэйган, но в её глазах нет слез, а только растущая дымка похоти.

— Ничего, боец. Это не мой член трется об твою киску прямо сейчас так, что через минутку ты намокнешь. И это не я держу твою сладкую, как яблочко, попку в руках.

Упираясь пятками в матрац, я наклоняю бедра так, чтобы головка моего члена скользила по её киске.