Последний всадник Апокалипсиса. Том 1

На их лицах были необычные механические маски, словно попавшие в «Мир Душ» из будущего, а на головах цилиндры, дополнявшие их образ, который совсем не подходил воинам.

Однако строгая и холодная аура, исходившая от них, сразу давала понять обратное. Они буквально были символом хладнокровия. Идеальные солдаты, которые не побоятся убить, всегда готовые отправиться куда угодно и запачкать руки в крови. У них не было характеров, не было воли, не было целей и желаний… Лишь задания, которые они выполняли во славу собственного королевства. Они были словно тень. Описывали ту тьму государств, которая скрывалась за любым светом.

Кроме того, их одежда, а также то, что они держали в руках, были покрыты необычными маленькими металлическими элементами, в которых горели кристаллы. Такие же светились и в масках на месте прорезей для глаз. Они источали необычную духовную энергию, явно отличную от той, которая наполняла Ингерама или Пирсхада. Она будто была какой-то неправильной — искаженной…

Этими предметами и вправду были «исказители». Особые устройства, которые трансформировали работу духовных орудий и одеяний, позволяя им взаимодействовать не только с духовной, но и с искаженной энергией души. Это было чудо духовной техники одного из государств «Мира Душ» которое было необходимым элементом экипировки воинов с искаженной душой.

Сами предметы, способные помочь обычным людям сражаться с монстрами эффективнее в мире пытались создать давно. В основном это были массивные орудия вроде пушек на стенах королевств, которые стреляли энергетическими зарядами, энергию на создание которых они получали из различных источников. Бывали даже случаи создания особых доспехов, которые увеличивали все характеристики обладателя, но они не увенчались успехом.

Однако искажение души было чем-то совершенно иным. Запретным… Именно это слово описывало сей процесс лучше всего на свете. Не могло быть ничего более подходящего.

По совокупности же всех факторов можно было точно судить, что эта парочка хладнокровных воинов точно прибыла из королевства Низакрис. Того самого государства в горах, которое сейчас налаживало собственные связи с большим количеством других королевств. В этом они почти догнали сам Найфорд.

Сильнейшими боевыми и важнейшими государственными единицами того королевства были десять предвестников. Каждый из них был обладателем пробужденной души.

Но эта пара не имела и иметь не могла с ними ничего общего. Они были столь же различны в статусе, как бижутерия и дорогое украшение, огромный древний дуб и обычная травинка. Как генерал и рядовой, в конце концов.

Эти безликие воины были лишь пешками, обычными солдатами на военной и политической доске своего королевства. Даже их души было никому не жалко.

Фактически, если в Найфорде воины армии делились на рыцарей и рыцарей истребления. В свою очередь, лишь вторые пробудили свои души. То в Низакрисе были солдаты, души которых чаще всего искажали, и десять предвестников, которых изначально было двенадцать.

Однако один из них оказался убит в битве, а другой казнен по причине кражи государственных финансов. Именно после этого число предвестников уменьшили до первых десяти. Ибо одиннадцатый номер в Низариксе означал слабость, а двенадцатый — предательство. А подобные личности в рядах предвестником никому не были нужны.

Сейчас безликий мужчина с винтовкой в руках прицелился. Его прицел был наведен на самую уязвимую цель. В патрон тут же был впущен поток искаженной духовной энергии.

И лишь он нажал на курок, как…

* * *

— К тому же…

Взгляд юноши чуть опустился. Сейчас его окутывали чувства некой ностальгии. Всё-таки Пирс никогда не покидал Улаблейт и, если уж честно, никогда особо этого и не хотел. Ему нравилось это государство, и даже снег, который он ненавидел, не мешал ему наслаждаться всеми аспектами этого королевства.

— Я из Улаблейта. — он поднял взгляд. — Это моя родина. Поэтому прости, Ингерам, но с тобой в Найфорд я не отправлюсь.

«Родина?»

«Хах…» — подумал рыцарь.

Атмосфера вокруг переменилась, наполнившись некой печалью. Она окутала всё вокруг, начав давить на собеседника. Это было больно. Мужчины, что недавно начали проникаться друг другом, были раздосадованы тем, что их планам не суждено было соединиться воедино.

Ингерам расстраивался неудаче, а Пирс в какой-то степени печалился, что ему пришлось отказать. Конечно, юноша был, как всегда, уверен в своей правоте и даже не думал считать свою позицию неправильной. Но что-то внутри всё-таки терзало его душу. По ней словно прошлись кошачьими когтями. Его душа словно желала чего-то другого. Словно, что-то в её глубине кричало о ошибке, которую допускает парень.

— Но… — Кайзер не смог не сказать. — Мне правда оказалось приятно познакомиться.

И лишь эти слова упали с его уст, как раздался выстрел!

Пуля, напитанная энергией, летевшая на весьма высокой для подобной атаки скорости, мгновенно попала в лицо нашего героя, отбросив его и повалив прямо на крышу дома.