Последний властитель

— Масса людей. Старики умирают, дети умирают. В прошлом году у нас была лихорадка. Умерло около ста детей. Доктор сказал, что она появилась из водной скважины. Мы закрыли ее, а дети все равно умирали. Доктор сказал, что виновато молоко. Увели половину коров. Свою я не дал. Я вышел сюда с ружьем и застрелил первого, пришедшего увести мою корову. Когда пришла осень, дети перестали умирать. Думаю, все из-за жары.

— Конечно, из-за жары, — поддержал его Толби. — Да, здесь всегда жарко. Воды всегда не хватает.

— Вы, парни, хотите пить? Юная леди выглядит довольно усталой. Под домом у меня есть несколько бутылей с водой. В грязи. Приятная и холодная.

— Он заколебался. — Пинк за стакан.

Толби засмеялся.

— Нет, благодарим.

— Пинк за два стакана, — предложил фермер.

— Не интересуемся, — ответил Пенн. Он похлопал по своей фляжке и все трое снова двинулись в путь. — Пока.

Лицо фермера ожесточилось.

— Проклятые чужаки, — пробормотал он в сердцах и вернулся к пахоте.

Город молчаливо изнывал от жары. Мухи жужжали, облепив бока очумелых лошадей, привязанных к колеям. Несколько автомобилей стояли, припаркованные. Люди бесшумно двигались по тротуарам. Пожилые исхудалые мужчины дремали на порожках домов.

Собаки и цыплята спали в тени домов. Домики были небольшие, деревянные, сколоченные из досок, накренившиеся от старости, покореженные временем и непогодой. Всюду лежала пыль. Толстое одеяло сухой пыли лежало на стенах домов, унылых лицах мужчин и женщин. Двое исхудавших мужчин обратились к ним через открытую дверь.

— Кто вы? Что вам нужно?

Они остановились и достали свои документы. Мужчины просмотрели зашитые в пластик удостоверения личности, фотографии, отпечатки пальцев, даты. В конце концов вернули их обратно.

— А, — кивнул он, — вы на самом деле из Лиги анархистов?

— Совершенно верно, — подтвердил Толби.

— И девушка? — мужчины жадными глазами разглядывали Сильвию. — Вот что мы скажем. Оставьте нам девушку на время, и мы избавим вас от подушного налога.

— Не дурачьте меня, — проворчал Толби. — С каких это пор платят подушный или любой другой налог? — Он нетерпеливо устремился мимо них. — Где здесь лавчонка с грогом? Я умираю!

Слева они увидели двухэтажное белое здание. Толпившиеся у его входа мужчины с растерянным видом наблюдали за ними.

Пенн направился туда, за ним последовал Толби.

Выцветшая, облупившаяся вывеска возвещала: «Вино и пиво на разлив».

— То что нужно! — констатировал Пенн и провел Сильвию внутрь по ступенькам мимо сидевших на них мужчин.

Толби последовал за ними, с удовлетворением освобождаясь от лямок вещмешка.

Внутри было прохладно и сумрачно. У стойки бара сгрудились несколько мужчин и женщин, остальные сидели за столиками. Юнцов у стены играли в угадайку, хлопая своего товарища, стоявшего к ним спиной. Механическая гармоника хрипела что-то в углу. Изношенная до предела, уже пришедшая в негодность машина, функционировала с перебоями. За стойкой бара бездарный труженик подмостков создавал и разрушал смутные фантасмагории — морские пейзажи, горные пики, снежные долины, высокие холмы, обнаженную женщину, возвысившуюся, а потом растаявшую в одной из громадных грудей. Тусклые, неясные процессии, которых никто не замечал и на которые никто не обращал внимания. Покрытие стойки из невообразимо древнего пластика было все в пятнах и трещинах. Его антикоррозионная обшивка с внешней стороны стерлась. Миксер давно уже рассыпался вдребезги. Подавали только вино и пиво. Ни один из живущих в городе не знал, как нужно смешивать напитки.

Толби направился к бару.

— Пива, — заказал он. — Три пива.

Пенн с Сильвией устало опустились на стулья у стола и снимали свои рюкзаки, в то время как бармен наливал Толби три кружки густого темного пива. Толби показал свое удостоверение и принес кружки на стол.

Юнцы у стены прекратили игру. Они наблюдали, как трое пришедших потягивали пиво и расшнуровывали походные ботинки. Через некоторое время один из них нерешительно подошел.

— Скажите, вы из Лиги?

— Верно, — полусонно подтвердил Толби.

Все вокруг внимательно наблюдали и слушали. Юнец сел напротив них, его товарищи возбужденно собрались вокруг. Загоревшие и мускулистые городские подростки, одуревшие от скуки. Их глаза впились в посохи из айронита, револьверы, тяжелые, обитые металлом, башмаки. Тихий шепот пронесся среди них. Им было лет по восемнадцать.

— Как вы в нее попали? — внезапно спросил один из них.

— В Лигу? — Толби откинулся на стуле, громко отрыгнул, нашарил спички в кармане и закурил. Он расстегнул пояс, и уселся поудобнее. — Нужно сдать экзамен.

— А что для этого нужно знать?

Толби передернул плечами.

— Все обо всем.