Последний варяг

У очага стояла большая деревянная миска с мукой. И хоть мука была в доме огромной ценностью, мальчик всю её без сожаления высыпал на пол.

Вождь взмахнул ножом. И тогда все присутствующие увидели на муке отпечатки ног — кто-то невидимый торопился покинуть дом. А потом Авось почувствовал, как у него холодеет спина. Волна жути прошла по помещению. Только что у всех на глазах эти торопливые человеческие следы на муке стали… Там, ближе к двери, они стали следами собачьих лап. Или лап волка.

Какая-то немыслимая сила устремилась отсюда вон, она вышибла входную дверь, сбила с ног одного из дозорных. Качнулся частокол, и треск веток в лесу…

Вождь был уже на крыльце. Авось поспешил за ним. Мальчик даже не успел заметить, когда отец поменял оружие, — сейчас он держал в руках натянутый лук. Но странной была стрела — Авось никогда прежде такой не видел. Чёрная стрела с серым оперением и длинный, светлого металла наконечник. Необычный, с какими-то рунами, которые Авось видел прежде только у волхвов.

— Прости, отец, — начал мальчик. — Я ослушался.

— Ты ослушался, — серьезно перебил его вождь, опустив лук, но потом улыбнулся. — И не ругать мне тебя за это, а хвалить. Ты молодец, Авось.

Теперь и мальчик расплылся в улыбке. Но всё не мог оторвать взгляда от необычной стрелы.

— А… Что же это?.. — Авось с жадным любопытством смотрел на наконечник. Отец перестал улыбаться.

— Это зачарованное серебро, — тихо пояснил он.

Авосю показалось, что он уловил какую-то печаль в глазах отца. Мальчик спросил:

— Зачарованное серебро? Но зачем оно?

Отец вдруг потрепал Авося по волосам — мальчику не часто перепадали знаки его нежности. Отец помолчал, глядя во тьму леса. Потом чуть сощурил глаза и произнёс ровным голосом:

— Сегодня наш дом посетил оборотень.

Часть 1 Пророчество и узелок

892 год. Уходит старая эпоха. Мир почти расколдован. Солнце распятого Спасителя воссияло над возрождающейся Европой. Рим на западе и Византия на востоке превратились в духовные центры нового миропорядка. Но по краям этой просвещенной цивилизации все еще живет древняя магия.

Именно сюда новгородцы призвали на княжение варяжского конунга Рюрика. «Ибо, — как рассказывал летописец, — восстал род на род. Сильна и обильна земля наша, да порядка в ней нет».

Умирая, Рюрик оставил заботу о наследнике — младенце Игоре — на своего родственника Олега.

Князь Олег впервые в истории начинает собирать русские земли в одних руках, пытаясь положить конец родовой усобице. Выходя из Новгорода, князь берёт Смоленск, двигаясь по Днепру, берёт Ловеч и не останавливается до самого Киева. Олег подчиняет древлян, подчиняет северян, подчиняет тиверцев, он подчиняет радимичей и предлагает всем данникам хазар перейти под его покровительство и поглядывает в сторону Царьграда. Князь Олег соединяет оба конца великого пути «из варяг в греки», и по имени его племени собранные славянские земли прозовут Русью, а самого князя — Вещим.

«Но, — говорит летописец, — сердятся волхвы. Сердятся на Олега. Милы им старые родовые устои, хотят они сохранить привычный порядок вещей». А времени всё меньше. Потому что существует пророчество о витязях из-за моря. Древнее пророчество, смысл которого вот-вот будет разгадан.

Глава 1. Морские короли

Сбор гостей — кровь Рюрика — белокурая девочка — тень врага — вода заговорила

1

Кто только не съезжался к просторному княжескому терему, срубленному недавно на вершине живописного холма в самом сердце Киевских гор. Приходили славянские князья из земель кривичей и вятичей, новгородских словен да радимичей, из древлянских лесов и лугов тиверцев; распря с Олегом осталась позади, и вожди славянских племён были желанными гостями за княжеским столом. Из самой степи, из далёкого Итиля и дивной крепости Саркел, что на реке Танаис, приезжали на гордых скакунах хазарские посольства. Воины этого народа славились храбростью, женщины — красой, а столица Итиль — справедливостью к купцам. Водным путём из городов, прекрасных, как сон в весеннее утро, приходили греки посмотреть на молодого и энергичного князя нового государства, неожиданно утвердившегося от южной степи до самых северных морей. И шептались люди, говорили о разном. Кто-то об очевидной выгоде жизни под князем, мол, и «примучивает» меньше, и дань Олегу мягче, чем хазарам. Кто-то о том, что сейчас, прямо на глазах, рождается сила огромная, но, как отнестись к ней, пока не ясно. Вроде бы на землях воцарились мир и спокойствие, да уж больно много власти потребовал себе молодой князь.