Последний вампир

Уорд покинул здание, выбрав новый выход на западную стоянку, где, кстати, и припарковался. Забираясь в симпатичный маленький «сааб», прождавший его в гараже последние два года, Пол прикидывал, успеет ли проехать шлагбаум или Тэрк уже позвонил на проходную и велел его задержать.

Охранник, взглянув на его удостоверение, сделал отметку и открыл шлагбаум. Пол выехал с территории и вскоре уже подъезжал к скоростному шоссе. Был солнечный летний день, и мир вновь начал казаться доброжелательным Ему нравились люди, которые ехали рядом с ним в своих машинах, он проникался их надеждами и чаяниями благодаря особому дару, которым обладает лишь тот, кто убивает, выполняя свой долг. И на этих замечательных, улыбающихся мужчин и женщин, стариков и детей разрешено охотиться, разрешено их убивать, и это не противоречит закону? Сама мысль об этом казалась абсурдной. Когда забираешь чью-то жизнь, то невольно начинаешь ценить ее превыше всего. Даже если необходимо кого-то убить, все равно эти мертвые остаются с тобой до конца твоей жизни. Но только не вампиры. Люди.

В этот обманчиво мирный полдень Пол понимал, что должен действовать чрезвычайно профессионально и быстро, иначе его самого подстрелят как дичь. Как раз в эту минуту где-то в покинутом им здании – скорее всего, в кабинете Тэрка – идет срочное совещание, на котором обсуждается один вопрос: Пол Уорд. Он превратился в того, кого называют «беглецом», агентом, который пустился в бега, после того как его действия были признаны неправильными. Для ЦРУ такая реакция являлась доказательством prima facie[24] вины.

Его собственный план действий не вызывал никаких сомнений: нужно убить как можно больше вампиров начиная с этого момента и вплоть до той минуты, как бывшие коллеги его настигнут.

Он свернул с 495-го шоссе на 95-е, решив, что отправится в Балтимор, оставит там где-нибудь машину, а сам доберется на общественном транспорте до вокзала линии «Амтрак». Пункт назначения – Нью-Йорк. Именно там исчезла журналистка Эл-лен Вундерлинг вполне возможно, она наткнулась на настоящего вампира, слишком много о нем узнала и была съедена.

И все-таки ему дьявольски не повезло с французской «Книгой Имен»: люди пожертвовали своими жизнями, чтобы раздобыть ее, а теперь он был лишен возможности ею воспользоваться. Хотя едва ли ему удалось бы прочесть в ней хоть слово.

Доехав до перекрестка, откуда начиналось шоссе 32, Пол решил немного развлечь тех, кто поедет за ним. Он свернул на шоссе, ведущее в Колумбию, довольно большой город, с хорошо развитой автобусной системой и собственным таксопарком.

Пока его верный «сааб» отдыхал в подземном гараже городского торгового центра, где машину было труднее засечь, Пол лениво бродил по залам универмага «Сирс». Там было так мило, так по-американски. Он придирчиво выбрал себе пару рубашек, брюки, синий пиджак, черные кроссовки и, выйдя из примерочной, внешне заметно отличался от прежнего Пола Уорда. Безусловно, совсем замаскироваться под кого-то другого ему не удалось, но даже такая мелочь, как другой костюм, не была лишней.

Включенный мобильник он незаметно подбросил в сумку какой-то женщины. Не пройдет и часа, ЦРУ наверняка засечет телефон. Вот будет переполоху в неспешной и спокойной жизни этой дамочки!

Пол вышел из торгового центра, сел в такси и велел водителю отвезти его в студенческий городок при колледже святого Иоанна. Тысячу лет назад он проучился там пару семестров. Он прочел «Илиаду» и «Одиссею» под руководством профессора Кляйна, которому нацисты переломали все пальцы за то, что он играл на рояле лучше немцев. И все же, несмотря на боль, вечерами он исполнял Дебюсси, Шопена... Он презирал итальяшек, но ему так и не удалось отучить юного Пола от любви к Верди и Пуччини.

Пол единственный из всех студентов колледжа приветствовал войну во Вьетнаме, к тому же он оказался настолько глупым, что сообщил об этом urbiet orbi[25], прикрепив к доске объявлений соответствующее воззвание. В результате его вскоре завербовало ЦРУ. Старик Джордж Хаузер – будь благословенна его память – сидел с ним на той скамейке прямо под огромным дубом, и рассказывал, что это значит – быть оперативником, как важна эта работа, насколько это тяжело и какое порой испытываешь разочарование.

Пол прошел по дорожке, выложенной кирпичом, к корпусу Макдауэлла, административному зданию, где проводились собрания и спевки хора. Перешагнув порог, он услышал те же самые молодые голоса; на первом этаже по-прежнему была кофейня и стояла та же доска объявлений, с которой началась его теперешняя жизнь.

Пройдя здание насквозь, он оказался в маленьком дворе. Здесь располагался корпус Рандалла, где Пол когда-то жил, причем в отдельной комнате – ему никого не подселили, главным образом потому, что не представляли, как человек, написавший такое сочинение на вступительном экзамене, сможет с кем-то ужиться. Его эссе было посвящено Фоме Аквинскому и его «Сумме теологии». Как давно это было: молодой человек с короткой стрижкой и в очках, ревностный католик.