Последний в Саре. Эмиссар

— Сейчас приедет мой товарищ, который всё расскажет. Не красного словца ради, а чтобы у вас вся картина в голове сложилась. А то вы, небось, насторожились? — Чернов кивнул. Выглядел он пока что крайне напряжённым.

Жена, которая задумчиво мыла одну и ту же кружку уже раз четвёртый, снова обернулась на меня как на дурачка. Она пока ещё играла роль в этом спектакле, но вряд ли станет это делать вечно.

— Лёхе позвонил. Это они, придурки, устроили. В честь годовщины нашей, представляешь?

Годовщина была даже не близко, но она улыбнулась и кивнула. Её взглядом можно было поджечь небольшое здание.

— Какой чай будете? Зелёный, чёрный? Милая, недавно ещё красного не было, а сейчас? Тоже красного нет. Тогда чёрный, или зелёный?

— Чёрный.

— Давайте я Вам побольше чая сделаю вот в этой большой, синей кружке, как раз пока дождёмся моего товарища, — чайник закипел и я разливал воду по посуде. Синих кружек, правда, нашей кухне не водилось, только ярко сиреневые.

Ещё минут 10 я героически забалтывал служителя закона. Сначала напряжённый, он постепенно немного расслабился и размяк. Особенно когда в ответ на вопрос, что порезало мне щёку — я показал фокус. Провёл пальцем вдоль всей раны, спаивая края кожи. Без активации навыка сделать это было довольно непросто, но я справился.

Я вставлял в речь словечки и фразы, одни из которых были более уместны, другие — менее. Предложил накормить, а то ведь, как известно, не красна изба углами… Наверное выглядел странноватым — но всё же не совсем сумасшедшим. Ведь не сажают человека в тюрьму за то, что он вставляет пословицы невпопад? Весь резерв маны я потратил досуха. Сейчас сидел и ждал, когда он немного восстановится.

Ещё и кровь с лица стёр, конечно. А то у товарища полицейского каждую секунду перед глазами было напоминание, что перед ним сидит раненный человек. Это ещё хорошо, что в крови у меня сейчас было лицо, а не руки. Я хотя бы попадал в категорию «жертва», а не «агрессор». Иначе очень вряд ли бы он стал пить со мной чай, не вызывая подкрепление.

Зазвонил домофон.

Лёха, похоже, перелетел все городские пробки по воздуху. Иначе я ничем не могу объяснить то, как быстро ему удалось добраться. Если полиционеру удавалось вытащить из меня ещё какой-то кусочек информации, я старался поделиться с другом по мессенджеру. Чтобы легенды сходились.

Набирать текст под столом не глядя было тяжело. Надеюсь обойдётся без совсем глупых казусов.

* * *

Он набрал цифру на домофоне. Дождался гудков:

— Это я.

Замок запищал и дверь открылась.

Ему пришлось не просто сорваться с работы — уйти прямо с деловой встречи. У Андрея должно быть очень хорошее объяснение и крепкие основания, чтобы вот так его выдёргивать. С другой стороны — если он весь в крови, всё это уже не пахнет какими-то сильно легкомысленными причинами.

Тем не менее, пока он поднимался на этаж, в нём боролось любопытство, скепсис, недовольство и другие вещи. Преобладало, правда, желание помочь другу в беде. Желательно — не попав в беду вместе с ними или вместо него.

Но, когда Лена открыла дверь и приветливо улыбнулась (как ни в чём не бывало!), все эти эмоции смыло, осталось только удивление. Или даже шок. На стене в коридоре было здоровенное пятно крови. На полу оказались пара тонких струек, в одну такую жена Андрея наступила своим пушистым тапочком.

— Ни хрена себе!

— Привет! Что такое? Спасибо что приехал! Извини, что выдернули.

Когда по телефону прозвучало «весь в крови», Лёша подумал, что речь о костяшках или разбитом лице. В крайнем случае о каком-нибудь ножевом ранении в бок, но в такой ситуации Андрей бы наверняка вызывал скорую. О своей жизни он заботился бы больше, чем о том чтобы всё скрыть.

Лена вела себя на удивление спокойно — вообще не обращала внимания на кровь. Хотя выглядела так, как будто недавно плакала, и плакала много. Ну, оно не удивительно. За эти сутки она, кажется, перетряхнула весь город раза три, включая всех друзей-друзей-друзей, все возможные экстренные службы и даже заставив полицию всё же явиться сюда.

— Разувайся, проходи!

Оставаясь под впечатлением, он разулся и прошёл на кухню. Там его застала картина ещё интереснее. Андрей сидел, опираясь спиной на стену, а стена была вся измазана кровью. Не так ярко как та, что в коридоре, но вполне значительно.

В крови было и его лицо.

Но самым удивительным было то, что и лейтенант полиции, и жена Андрея вели себя так, как будто ничего особенного не происходит. Как будто всего этого нет совсем.

— Знакомьтесь! Алексей, мой друг, — начал Андрей, — вот он сейчас и расскажет, как всё было.

Лейтенант представился, и Лёша начал рассказ.

— Товарищ лейтенант, очень глупо вышло, но мы устроили розыгрыш. У этих ребят завтра годовщина. А мы этого подкаблучника как выдали в женатую жизнь, так почти и не видим. Ну мы и решились… — мялся и стыдился своего странного «деяния» Лёха очень натуралистично.

— Решились?

— Шуточно похитить его и повезти на ночь в стрип клуб.

Жёнушка подняла бровь. Андрей едва заметно кивнул.