Последний в Саре. Эмиссар

В 21 веке на Земле подобного рода травмы давно не были проблемами. Даже с пулевыми ранениями хирурги справлялись много лучше чем он. Инфекции лечились антибиотиками, а вирусы — противовирусными препаратами. За несколько дней люди уже поняли, что он и вправду лечит неизлечимое. Если так пойдёт дальше, очередь к нему будет просто бесконечной, а самому «шарлатану» не будут давать и минуты на сон.

С этим определённо нужно что-то делать…

Но не сейчас.

Сегодня он весь день изучал анализы больного, как и методы лечения. Прочёл невообразимое количество разного материала, пытался вникать в какие-то глубокие научные темы.

Всё это здорово утомляло. Да и больше в голову уже ничего не лезло. Завтра нужно быть свежим…

Он лежал в кровати и думал, как справиться с болезнью? Медицинские методы совсем не подходят ему. Рак — колония генетически изменённых клеток, которые забыли о своих нормальных функциях. Они только жрут, растут и размножаются. Ведёт себя как паразит, хотя всей иммунной системой распознаётся как «свой». Слишком невелики генетические отличия.

Как бороться с этой напастью? Просто выжечь все изменённые клетки? Организм может не пережить такого серьёзного испытания. Не на четвёртой стадии, ещё и когда тело измучено всеми другими методами лечения. Починить их генетический код? Вряд ли даже лучшие учёные генетики знают, как именно это сделать. Дать больше сил иммунитету? Проблема, вроде как, не в его ресурсах. Скорее в системе опознавания «свой-чужой».

Быть может тогда доломать ДНК раковых клеток? Пусть иммунитет сам уничтожает их, постепенно. К тому же, ломать — не строить, повредить генетический код клеток ему будет гораздо проще. Не нужно будет «прицеливаться» в каждую по отдельности, он просто пройдётся по повреждённым тканям чем-нибудь мощным.

Да! Это может сработать. Конечно, потребуется больше одного сеанса, но это может сработать!

Сон не шёл. Даже хорошая идея не могла его полностью успокоить. Как он посмотрит в глаза пациенту, и скажет что-то вроде:

— Четыре дня вы прожили с надеждой, но теперь её больше нет.

Или:

— На что вы надеялись? Чётвёртая стадия — это приговор.

Или:

— Я сделал всё что мог, но вы не увидите следующей весны.

Жерар не хотел об этом думать, но не мог остановиться. А может — просто обнадёжить его напоследок? Хотя бы немного облегчить последние дни жизни человека. Уподобиться другим шарлатанам? Сказать «несите больше денежек и всё будет хорошо»? Денег он, кстати, не брал.

На странного мошенника, лечащего людей полиция вряд ли обратит внимание быстро, а вот за финансами в французском государстве следили очень хорошо.

Да и он, в целом, не нуждался. На месяц ему точно хватит, а дальше…

Кто знает, что будет дальше?

Жерар не особенно рассчитывал выжить в следующей «миссии», но и совать голову в пасть льву, как предлагал Андрэ — не собирался. Самоубийство — тяжкий грех. Даже такое, опосредованное.

С другой стороны, быть может это и вправду важная миссия? Быть может человечество нуждается в этом самом «ключе-активаторе»?

В дверь грубо постучали. Даже не позвонили, странно!

Кто бы это мог быть?

Жерера охватило нехорошее предчувствие. Может Рюу с Андрэ были правы и им заинтересовались власти?

Стали ещё и звонить, притом крайне навязчиво.

Задерживали палец на кнопке, видимо, пытаясь привлечь максимум внимания. Легче от этого не становилось и Деокс затих. Кто бы это ни был, если его не окажется дома, они уйдут.

Как будто в ответ на эту мысль по двери заколотили со словами:

— Открой! Я знаю, что ты там!

Голос незнакомый, на поведение полицейских совсем не похоже.

Жерар тихо подошёл к двери и заглянул в глазок. Разглядел немного обросшего мужчину со странной смесью эмоций на лице. И девчонку лет четырнадцати. Крайне болезненного вида. Похожа на него.

Чёрт.

К нему всё же пришли как к целителю.

Парень, правда, продолжал ломиться так, как будто пришёл его убивать.

Дверь открылась за мгновение до нового, наверняка ещё более яростного стука.

— Что у вас?

Парень даже опешил на секунду. Девчонка была белее мела.

— Ты мне скажи, доктор!

— Сегодня я не принимаю. Приезжайте завтра вечером. А лучше послезавтра.

— А лучше никогда? — верзила достал пистолет и направил Жерару в лицо, — Нет, доктор, знаю я таких как ты! Ты осмотришь её сегодня!

— Морис, на надо! Давай уедем! Мне уже лучше, честно! — запричитала девчонка. Видимо его сестрёнка.

Ну вот…

Нарвался. Жерар отступил назад, рефлекторно подняв руки.

Морис зашёл внутрь и затащил бледную девчонку. Закрыл за собой дверь.

— Вылечи её. Ты её вылечишь или умрёшь.

Несмотря на крайне неожиданный оборот событий, Деокс не дрогнул. Наверняка прежний Жерар бы запаниковал и не смог бы себя контролировать. Но сегодня он был другим. Он убивал. Он спасал жизни. Он терял союзников. Он рисковал жизнью, бегая по разрушенному городу от гоблинов, зомби и монстров. Он уже попрощался с жизнью тот раз — когда Голем Плоти отбил ему руки и собирался сожрать их безымянного друга.

А прощаться дважды — дурной тон.

— Если так, то стреляй. Я не безгрешен, но помыслы мои чисты. Я готов держать ответ перед Господом.

Секунда. Две. Три…