Последний удар

— В нашей группе двенадцать человек, — кивнул Эллери. — Каникулы состоят из двенадцати дней — или вечеров — Святок. Двенадцать человек представляют собой двенадцать знаков зодиака. А Джон получает ежевечерние подарки, сопровождаемые пародиями на английскую рождественскую песенку под названием «Двенадцать дней Святок». Повсюду число «двенадцать». Слишком много для совпадения. Поэтому я задаю себе вопрос: может ли быть это число намеренным указателем на что-либо? Например, могу я связать с ним кого-то из присутствующих?

Сержант Дивоу, бесшумно появившийся из холла, слушал с растущим недоверием. Но сейчас он прислонился к стене арочного прохода, разинув рот.

— Давайте посмотрим. — Эллери огляделся вокруг, задержавшись на Роланде Пейне. — Может быть, начнем с вас, мистер Пейн?

— С меня? — Адвокат был застигнут врасплох. — Я надеялся, Квин, что вы оставите меня в стороне от этой чепухи.

— Нет-нет, вас никак нельзя оставить в стороне. В этом вся суть. Подумайте как следует, мистер Пейн. Число «двенадцать» — в любом контексте — никак не связано с вашим личным опытом?

— Разумеется, нет! — сердито ответил Пейн.

— А с вашей профессиональной деятельностью? Вы адвокат. Юрист... Ну конечно! — Эллери просиял. — Что может быть яснее? Адвокат, двенадцать присяжных и истина! Понимаете?

— Едва ли я когда-нибудь выступал в суде, — фыркнул седовласый поверенный по делам об имуществе. — К тому же я юрист по гражданскому, а не уголовному праву.

— Бросьте, Пейн, — вмешался Фримен. — Это было бы забавно.

— Но я действительно ничего не знаю о числе «двенадцать».

— Неужели ты забыл тему твоей аспирантской диссертации, Роланд? — серьезно осведомился Крейг. — Ты ею так гордился, что много лет спустя попросил меня отпечатать частный тираж для раздачи твоим друзьям-юристам. Разве не помнишь? Она касалась кодекса римских законов в пятом веке до Рождества Христова.

— Господи! — простонал адвокат. — При чем тут это, Артур?

— Диссертация называлась «Lex XII. Tabularum». — Крейг усмехнулся, искоса взглянув на Джона. — «Закон двенадцати таблиц». Автор — Роланд Пейн. У меня где-то сохранился экземпляр.

— Да, верно, Артур, — кисло улыбнулся Пейн. — Я забыл. И не благодарю тебя за напоминание.

— Ну вот, — весело сказал Эллери. — По крайней мере, вы, мистер Пейн, связаны с двенадцатью. К тому же вы дузепер.

— Я... что?

— Дузепер, — повторил Эллери. — Дузеперами были двенадцать паладинов Карла Великого[55]. Конечно, вы не забыли самого знаменитого из них? Неужели «Песнь о Роланде»[56] ничего вам не говорит? «Роланд за Оливье»[57]? «Чайлд Роланд»[58]? Мой дорогой сэр, да вы по уши в двенадцати! Кто следующий? Доктор Дарк?

Джон улыбался. Расти подошла к нему, села ему на колени и сжала его руку. Он поцеловал ее в кончик носа.

— Мы ждем, доктор, — с упреком сказал Эллери. — Что означает для вас число «двенадцать»?

— Час, когда меня обычно будит пациентка, уверенная, что у нее австралийский типун, — ответил врач. — Могу также упомянуть о двенадцати черепно-мозговых нервах, неотъемлемой части анатомии, оканчивающихся двенадцатым или подъязычным нервом...

— Холодно, холодно, — нахмурился Эллери.

— Думай, Сэмсон, — усмехнулся Крейг.

— Сэмсон! Вы сказали Сэмсон, мистер Крейг? — воскликнул Эллери.

— Конечно. Это его имя.

— А я думал, его зовут Сэмюэль. Это все меняет, — с удовлетворением сказал Эллери. — Надеюсь, вы понимаете?

— Откровенно говоря, нет, — отозвалась Эллен.

— Чему вас учат в Уэлсли? Самсон — библейский эквивалент греческого Геракла. А что совершил Геракл?

— Двенадцать подвигов! — улыбнулся Фримен.

— Теперь вы видите преимущества башни из слоновой кости.

— Какая к черту башня из слоновой кости! Это напоминает мне миссис Жаботински, — сказал доктор Дарк. — По крайней мере, мне казалось, что я совершил двенадцать подвигов, прежде чем уложил ее на родильный стол.

— И он еще говорит, что подъязычный нерв — «холодно»! — усмехнулась Эллен.

Джон разразился громким смехом.