Последний сын

Веселое настроение сына быстро сменилось усталостью. Ханнес потянулся, зевнул, прикрыв рот ладонью, и облокотился на столик.

— Скоро поедем?

— По времени — вот-вот, — посмотрев на часы, ответил Телль.

— Тогда, может, пожрем? — потирая руки, предложил сын.

— Давай!

Телль выставил кружки для кипятка, выложил приготовленный Ниной в дорогу обед — аккуратно разложенную на куски хлеба яичницу с луком.

И вот поезд тронулся, оставляя на перроне тревогу, напряжение, которые сопровождали Телля во время всей их с сыном поездки. Впереди был дом — единственное на свете место, где они с Ханнесом нужны, где их любят. Там их ждала Фина.

Встреча

Фина шла за поездом, пока не выбилась из сил, а потом еще долго смотрела ему вслед. На обратном пути она достала, чтобы расплатиться в трамвае, одну из купюр, которые ей на всякий случай оставил Телль.

— Мы принимаем только карты, — сказала кондуктор.

Карты у Фины с собой не было. Она даже подумала, не забрал ли ее ненароком на море муж. Нет, карта осталась дома, сама же Фина поехала на вокзал без нее, взяв только сумку с едой.

— Ну, где карта? — торопила кондуктор. — Мне других пассажиров тоже надо обилечивать.

— У меня нет карты. Возьмите, пожалуйста, деньги, — тихо, чтобы не привлекать к себе внимания, попросила Фина.

— Не нужны мне ваши деньги. У меня вот, — кондуктор протянула к ней электронный терминал. — Он деньги не читает.

Чувствуя на себе взгляд всего вагона, Фина раздраженно вздохнула.

— Почему вы не хотите взять эту купюру? Вам не нравится, что там напечатано? Вам не нравится политика нашего государства? Вы что, против Нацлидера?

Кондуктор оглянулась. Теперь вагон смотрел на нее.

— Что ты такое несешь! Давай свои деньги.

Она аккуратно взяла протянутую Финой купюру, быстро отсчитала сдачу.

— Вот видишь, — Фина тоже перешла на ты, — я твои деньги беру спокойно.

Выйдя на своей остановке, она с отвращением бросила скомканный билет в урну.

Оставшись одна, Фина быстро нагнала отставание в производственном графике, которое у нее появилось из-за болезни. Она засиживалась на рабочем месте допоздна, а домой приходила только ночевать. Непривычно было в стенах квартиры без мужа и сына. Чем ближе становилась ночь, тем острее воспринималась разлука. Страшные мысли не давали заснуть. Фина боролась с ними, просила, чтобы у Телля с Ханнесом все получилось и, в конце концов, проваливалась в сон. Через три-четыре часа ей уже приходилось просыпаться на работу под звуки снова ставшего пыткой гимна.

Фине обязательно нужно было занять себя чем-то, особенно — в приближающийся выходной. Она решила проверить всю одежду, ненужную отнести к мусорке, порвавшуюся или протеревшуюся — зашить. Разбирая вещи, Фина нашла конверт с пластинкой, которую ей когда-то подарил муж. Они с Теллем тогда хотели купить проигрыватель. Муж записался в очередь в магазин Нацэлектротехника, и раз в неделю, когда поступал товар, приходил туда отмечаться. Ходил он долго, но очередь почему-то не двигалась.

Проигрыватель у них так и не появился, пластинка эта ни разу не звучала. Положив ее на колени, Фина стала читать на конверте названия записанных песен. Многие из них пела ей мама. Телль потому и купил эту пластинку. Еще он давным-давно, до рождения Марка, достал для Фины билет на концерт артиста, который исполнял те самые песни.

Артист этот первый раз приезжал в их город. За билетами на его выступление у касс Нацконцерта занимали очередь с вечера. Телль стоял всю ночь, номер на ладони у него был 304. К окошку кассы Телль подошел лишь к полудню. Больше одного билета на руки там уже не продавали.

Телль, конечно, думал пойти с Финой — ведь они, кроме кино в молодости, вместе нигде не были. Но, купив только один билет, он порадовался, что тратить придется в два раза меньше: попасть на концерт с женой стоило больше половины его заработка.

В тот день Телль отпросился со смены за полчаса до окончания. Он хотел встретить жену у ее проходной и проводить до концертного зала. Фина вышла в нарядном платье, которое она утром положила в свою сумку, чтобы переодеться после работы. Взяв мужа под локоть, Фина взглянула на часы.

— У нас час и десять минут.

Телль прикинул, сколько времени займет дорога.

— Успеем, — уверенно ответил он. — Средним шагом если, то за сорок минут дойдем.

У ступенек концертного зала Телль остановился. Шагнув на нижнюю, Фина попросила у него свою сумку. Достав оттуда билет, она задержала сумку в руках.

— У меня в платье нет карманов, а тут деньги на обратную дорогу.

— Я тебя подожду. С сумкой тебя, может, не пустят.

— Что ты будешь делать эти два часа?

— Ждать тебя.

Из распахнутых дверей донесся первый звонок. Фина взглянула на мужа и стала быстро подниматься по ступенькам, обеими руками держа билет. Дождавшись, пока она скроется внутри, Телль перешел на другую сторону улицы.

Сердце Фины стучало так, что его могли слышать другие зрители. Яркий, огромный зал оказался полон подчеркнуто прилично выглядевшей публики. Вместо бешенных оваций артиста ждали сдержанные дружные аплодисменты. Фина тоже хлопала.