Последний странник

Стены отдельно стоящего гаража покрывали граффити местных уличных банд, а лужайка перед домом совсем заросла сорняками, но Габриель никогда не пытался привести двор в порядок, прячась за ним, как сбежавшие принцы под своими лохмотьями. Прошлым летом он попал на какую-то распродажу и купил там наклейку для бампера с надписью: «Мы прокляты навечно, а кровь Спасителя нашего — нет». Габриель обрезал изречение, оставив только «Прокляты навечно», и приклеил его на входную дверь. Агенты по недвижимости и коммивояжеры стали обходить жилище Габриеля стороной, и он чувствовал себя так, словно одержал маленькую победу.

Внутри дом светился чистотой и уютом. Каждое утро, когда солнце оказывалось под определенным углом, комнаты заливало светом. Мама не раз говорила, что растения очищают не только воздух, но и мысли, поэтому в доме Габриель развел больше тридцати комнатных растений, которые свисали с потолка или росли в горшках прямо на полу. Спал Габриель в одной из спален на стеганой подстилке, а все пожитки хранил в нескольких парусиновых вещевых мешках. Японский шлем с забралом и доспехи он держал в специальной витрине, рядом с подставкой, на которой расположились бамбуковый синаи и старый японский меч, доставшийся братьям от отца. Если посреди ночи Габриель просыпался и открывал глаза, ему казалось, что рядом стоит самурай, охраняя сон господина.

Во второй спальне не было ничего, кроме нескольких сотен книг, составленных стопками вдоль стен. Вместо того чтобы записаться в библиотеку и выбирать там литературу по собственному вкусу, Габриель читал все, что попадало под руку. Иногда прочитанные книги ему оставляли клиенты, иногда он подбирал то, что люди оставляли в приемных или выкидывали на обочины автострады. Среди его коллекции встречались издания в бумажных обложках с броским оформлением, технические отчеты об использовании металлических сплавов и подпорченные водой романы Диккенса.

Габриель не был членом какого-нибудь клуба и никогда не вступал в политические партии. Он твердо верил, что жить надо вне клетки. Словари утверждали, что клеткой называют помещение со стенками, сделанными из поставленных с промежутками прутьев, которое используют для содержания определенных объектов. Если взглянуть на современное общество внимательнее, возникало чувство, что здесь любая торговая компания или государственная программа представляла собой один из прутьев огромной клетки. Сообща все эти прутья можно было использовать для того, чтобы выследить и поймать любого человека, выяснив о нем практически все.

Клетка, как известно, состоит из вертикальных линий на горизонтальной поверхности, поэтому возможность обитать вне ее границ остается всегда. Человек может работать в неофициальной организации или переезжать так часто и так быстро, что Клетка не сможет его отыскать. Габриель не заводил кредитной карточки и не открывал счета в банке. Имя он использовал свое, но фамилию на водительских правах заменил на выдуманную. Хотя сотовых телефонов у него было два — один для личных нужд, другой для работы, — оба были зарегистрированы на компанию по торговле недвижимостью, в которой работал Майкл.

Единственной связью Габриеля с Клеткой оставался тот предмет, что стоял на столе в гостиной. Год назад Майкл подарил брату компьютер, подключив его к цифровой абонентской линии. Из интернета Габриель загрузил немецкую трансмузыку и гипнотические звуковые петли, созданные диджеями совместно с загадочной группой «Девятеро примитивов». Музыка помогала Габриелю уснуть, когда он возвращался ночевать домой. Закрыв глаза, он слушал, как женский голос поет: «В Новом Вавилоне теряются мечтатели. Одинокий странник найдет твой путь домой».

Проваливаясь в сон, Габриель упал куда-то сквозь темноту, сквозь облака, а затем сквозь снег и дождь. Упав на крышу, он прошел через кленовую кровельную дранку, толь и деревянный каркас. Все случилось так быстро, что Габриель услышал только легкое скрежетание. Он опять был ребенком и стоял в коридоре, на втором этаже их фермерского дома в Южной Дакоте. Дом горел. Кровать родителей, комод и кресло-качалка в их комнате дымились, тлели и занимались пламенем. «Беги, — говорил самому себе Габриель. — Надо найти Майкла и спрятаться». Однако Габриель-ребенок продолжал идти по коридору, не слушая советов Габриеля-взрослого.

За стеной что-то взорвалось, и раздался глухой удар. Огонь с ревом метнулся вверх по лестнице, приникая между столбиков перил. Габриель в ужасе замер посреди коридора, а пламя наступало на него волнами жара и боли.

Рядом со стеганой подстилкой лежал сотовый телефон. Он зазвонил, и Габриель поднял голову с подушки. Часы показывали шесть утра, и сквозь неплотно задернутые шторы пробивался луч света. «Никакого пожара нет, — сказал себе Габриель. — Просто новое утро».