Последний резерв

Через два километра река делала резкий поворот. Идущий впереди Алешкин поднял вверх руку, согнутую в локте, — сигнал «всем замереть». Пересмешник, замыкающий, тут же шагнул в сторону и бесшумно залег за поваленным деревом. Идеальная позиция, если впереди враг.

Вдоль берега стоял искалеченный лес. Вокруг черных воронок — крошево измочаленных, успевших засохнуть веток, скрюченных опаленных широких листьев, рассыпавшихся в труху под ногами. Земля все еще источала горковато-кислый запах взрывчатки.

«Не все рассказал Хеймдалль. Ох, не все!» Вокруг было тихо и печально. Впереди виднелось кладбище изуродованной техники.

В этом месте река сужалась. Неизвестный командир совершил фатальную ошибку, решив здесь форсировать водную преграду: относительно небольшое расстояние между берегами и неглубоко. Похоже, не один он считал это место идеальным для переправы. Враг предугадал направление удара и устроил на противоположном берегу засаду. Переправа обернулась «огневым мешком».

Из воды торчали кабины затонувших десантных вездеходов. Головная амфибия почти выбралась на противоположный берег, да так навечно и застыла, нависнув гусеницами над землей. Корма была скрыта под водой. Река обтекала темно-зеленые прямоугольники. Казалось, что вода стоит неподвижно, а кабины плывут.

На берегу застыли два «Миротворца» и три легких «Раптора». Видимо, под их огневым прикрытием амфибии надеялись перемахнуть на другой берег. Тут они и попали впросак. Враг дождался, когда машины вытянутся поперек реки, и обрушил на технику огонь, а заодно разобрался и с их прикрытием. Похоже, «Миротворцы» и «Рапторы» пытались маневрировать, но так и не сумели отступить. Подбитая бронетехника, расстрелянная с противоположного берега, замерла со сбитыми катками, разорванными гусеницами и мятыми продырявленными бортами. Ржавые надгробия экипажам. Больно смотреть.

Алешкин мысленно восстанавливал картину боя. Почему технику и людей не десантировали за рекой, а заставили форсировать ее и принять бой на незнакомой местности в невыгодных условиях?

Скорее всего, здесь разыгралась трагедия — один из этапов операции «зачистить» и «доложить». Иногда, когда людей отправляют на заклание — это называют «отвлекающий маневр» или «разведка боем». Всегда кто-то должен умереть, чтобы другие жили.

Подбитые боевые машины ржавели здесь, вероятно, еще с того времени, когда был предпринят первый и последний широкомасштабный прорыв в запретный квадрат.

Пока Алешкин проводил рекогносцировку, Сапер не смог усидеть без дела. Он успел обследовать ближайший к разведчикам «Раптор» со скособоченной башней. На темно-зеленом фоне люка отчетливо виднелась пятилучевая морская звезда в белом круге. Опознавательный знак десантников военно-морских сил. Морская звезда была визитной карточкой элиты морской пехоты. Ее имели право носить лишь подразделения первой штурмовой волны — лучшие из лучших.

…Из открытого бокового люка на землю вывалился полуметровый тубус с плечевыми лямками. Следом из машины вылез Сапер, бережно прижимая к груди два ребристых диска. Ингвар, наклонив голову к плечу, посмотрел на него. Надо же, стоило командиру отвернуться на пару минут, а подрывник успел смотаться на разведку.

Сапер привалился спиной к броне и затараторил, оправдываясь:

— Я залез через задний люк. Внутри все искорежено. По-моему, там противотанковая ракета взорвалась. Вряд ли кто-то выжил, но тел нет. Удивляюсь, что хоть это под сиденьем уцелело. — Он одной рукой поднял с земли контейнер, а потом от избытка чувств поцеловал ребристый верхний блин.

Алешкин ничего по поводу такой самодеятельности говорить не стал, лишь заметил по поводу трофеев:

— Дополнительный груз. Стоит ли переть лишние килограммы?

— Не-ет! Вот это будет наш дом, — с жаром возразил Сапер, продевая руки в лямки тубуса. Ребристый предмет он успел положить в рюкзак. — А криогенному фугасу вообще цены нет. Не думал, что когда-нибудь буду его держать в руках. Официально их в производство не запустили. Посчитали, что «Изморозь» нерентабельно использовать из-за ее дороговизны.

— Странно все это, — подал голос Стрелок. Он тоже успел порыскать среди искореженной техники. — Ни трупов, ни костей не видно. Хотя, может, зверье растащило?

Вода текла между полузатопленных амфибий, похожих на уснувших бегемотов. Противоположный берег поднимался вверх. Там стеной стояли деревья, оплетенные лианами.

— Почти пришли, — обернулся к спутникам Алешкин. — За рекой начинается запретная зона. Сейчас пойдем туда, где нас никто не ждет. Пришла пора нанести визит вежливости.

В этом месте река была бурной. Пенная вода неслась у самых ног, брызгая на ботинки с высокой шнуровкой.

— Пойдем вдоль потока? — осторожно уточнил Стрелок. — Поищем брод?

— Зачем? — спросил командир. — Нам прямо.

Он осторожно ступил на первую кабину. Его ботинок тут же обдало брызгами. Алешкин протанцевал по железным островкам и вскоре уже стоял на противоположном берегу.