Последний рейд

Брендон клокотнул горлом и выдавил:

— Я не слушал…

— Понял…

Голос стал на полтона ниже и теперь явно идентифицировался как голос мистера Корна, мультимиллиардера, Председателя совета директоров «Ершалаим сити бэнк», кавалера ордена «Бронзового сердца», почетного члена… вот дьявол, если начать перечислять все его должности, регалии и личины, то их прикончат раньше, чем Брендон закончит.

— Повторяю еще раз. В шаге от тебя пролом в крыше. Внизу стоянка общественных топтеров. Прыгаешь вниз, в пролом. Там тебя явно ждут, поэтому тут же ужом в ближайший топтер, кредитку в приемник и ходу наружу. Прямо через прозрачную стену. Это просто, крайний ряд как раз стоит носами наружу, так что нащупаешь слева от пилотского кресла рукоятку газа и сдвинешь ее до отказа вперед.

Брендон вздрогнул:

— Но я не умею водить…

— Знаю, — оборвал его Ив, — а тебе и не надо. Как проломишься через стену — сразу выйдешь за пределы поля подавления. Так что держи наготове мобильник. Как заработает — тут же вызывай Краммера. Убей меня бог, если он не вызвал уже пару дисколетов с дюжиной ребят. Они мне здесь очень пригодятся. А за себя не бойся. Такой маневр сразу вызовет блокировку ручного управления, топтер тут же развернется и на автомате доставит тебя к дверям ближайшего полицейского участка. Где с тебя сдерут агромадный штраф, дабы неповадно было портить общественное имущество.

Та-ак, «мистер работодатель» начал шутить. Если вспомнить, что с того момента, как выстрел из игольника вдребезги разнес спинку кресла, на которую за мгновение до попадания опиралась его спина, мистер Корн выражался исключительно матом, причем русской его разновидностью, можно заключить, что ситуация стала менее острой. Во всяком случае, если он, Брендон, сумеет точно выполнить все, что от него требуется.

— О дьявол, я думал, что после «Вселенской благодати» никогда больше не вляпаюсь в подобные неприятности… — пробормотал Брендон и, собравшись с духом, на мгновение приподнял голову, чтобы разглядеть пролом, о котором ему было сказано. Едва он спрятал голову назад, как верхний край дюропластового шва, длинным бугром выступающего над ровной поверхностью крыши, за которым он прятался, полыхнул яркой вспышкой.

— Ага, у них есть еще и ручные лучевики, — удовлетворенно произнес голос над ним. Брендон хмыкнул — нашел чему радоваться, — а затем коротко вдохнул и, резко оттолкнувшись руками от дюропласта, бросился вперед, точно развернувшаяся пружина. В принципе, это было самоубийство. Где-то недалеко торчал десяток очень неплохих (судя по последнему выстрелу) стрелков, уже держащих на мушке его скудное убежище, и в то самое мгновение, когда его макушка покажется над швом, на ней должны были скреститься траектории полета полудюжины игл и неизвестно скольких лучей. Но все дело в том, что «мистер работодатель» сказал «джамп», и потому надо было прыгать. За столько лет работы с этим человеком Брендон усвоил одно святое правило: раз Ив сказал, то пусть даже его слова кажутся тебе верхом абсурда или совершенным безрассудством — делай. И все будет окей. Если же нет — струсишь, заколеблешься, пойдешь на поводу у собственного здравого смысла — пиши пропало. Поэтому он просто стиснул зубы и прыгнул вперед. В то же мгновение над ним с гулом пронеслось несколько каких-то предметов. Причем он с трудом уловил, что их несколько, сначала вроде как просто какой-то протяжный гул над головой, и уже в полете, услышав какое-то сочное чмоканье, понял, что Ив чем-то швырнул в медленно подходившие к ним фигуры с лучевиками и игольниками наизготовку…