Последний рассвет

Она вскинула глаза, будто что-то поняла. Долго не сводила пристальный, ясный, светящийся взгляд, а затем прижалась к Артёму, встала на носочки и поцеловала. Ее губы – мягкие, горячие, живые! – нежно коснулись его губ. Она судорожно втянула воздух, когда он ответил на поцелуй. В лицо ударил запах ее волос, их пальцы сплелись, потерявшись в полах мешковатой куртки Алёны, ее грудь тепло прижалась к его телу. На пару мгновений оба забыли, где находятся. В глазах потемнело и сразу заплясали искры. Артём наклонился, чтобы продолжить поцелуй, но она отстранилась, чуть не рыдая с безумно счастливыми глазами. Такой он увидел ее впервые. Такой она запечатлелась где-то глубоко в мозгу, в той его части, что ведет картотеку души. Такой он будет помнить ее до конца своих дней.

Издав ликующий крик, Алёна побежала, что есть сил, бросив на ходу:

– Мы еще увидимся! Обязательно увидимся!

Артём хотел бежать следом, но ватные ноги не слушались, а когда к ним вернулась подвижность, в дело вступил не в меру рассудительный мозг.

– Мы еще увидимся, – пробормотал он себе под нос.

И только она скрылась за углом, как его горло разорвал такой же ликующий вопль.

7

Артём жил в скудно обставленной, но идеально чистой однушке. Когда в дверь постучали, он замер в кресле, как ночной лис в свете фар. В прихожей темно, но свет он включать не спешил.

А что, если это за тобой? Военные из лаборатории.

Угу, станут они вежливо стучать в дверь?

Раздался новый стук – теперь, настойчивее.

– Кто? – тихо произнес сквозь железную дверь Артём.

– Я, – так же тихо пискнул голос Алёны.

Его обдало жаром.

Трясущимися руками он отпер дверь, раскрыл и обомлел. За ней стояла как никогда прекрасная Алёна. Всё та же мешковатая куртка военного покроя, те же обтягивающие, в нескольких местах специально порванные, джинсы, через плечо перекинут туго набитый рюкзак, волосы собраны в пучок на затылке, но было в ней что-то, некая внутренняя сила, решимость, что заставляли ее глаза гореть, а сердце жарко отбивать удары.

Алёна улыбнулась, протянула руку к его щеке. Дальше все происходило, как во сне. Они целовались, точно в последний раз, жадно впиваясь в губы друг друга. В глазах сыпали искры, сознание помутилось. Два разгоряченных тела в каком-то безумном танце скользили из коридора в зал, оставляя за собой широкий след из одежды. Алёна то запускала тонкие пальцы в волосы Артёма, то проходила ими по шее, то сбегала вниз живота на пару секунд, и снова поднималась к голове. Он гладил горячую, нежную, бархатистую кожу, запустив руку под такую же мешковатую, как и куртка, футболку. Тяжело дыша, раскрасневшись, они замерли на мгновение оглядев друг друга, и повалились на диван.

Они занимались любовью до глубокой ночи, пока не упали, обессиленные и счастливые, и не уснули в объятьях друг друга. Этой ночью им приснился один и тот же сон.

8

Абсолютно стерильная, плоская равнина, покрытая отполированным черным камнем. Артём стоял обнаженный и смотрел на изогнутый подковой горный хребет. От него шел пар. Спины что-то коснулось – мягко, ненавязчиво – поползло вверх, к шее и голове. Движение сделалось неотвратимым, словно гигантское цунами. Артёму хотелось верить, что это Алёна ласкает его. Он хотел обернуться, посмотреть в ее прекрасные глаза, но боялся. В глубине души он понимал, что это не она.

Когда касание остановилось на затылке, в голове будто вспыхнул яркий свет. В нем смешался чужой и его страх, крики и мольбы о пощаде. Свет источал силу – не такую всеобъемлющую и мудрую, как та, что стояла сейчас за спиной Артёма. Его сила была разрушительной, грубой.

Этот свет, его надо остановить! Он выжигает всё живое!

Ты не можешь.

Почему тогда я это вижу?

Потому что мы коснулись тебя. В тот самый день, помнишь? Коснулись, и ты выжил. Единственный из всех.

Перед внутренним взором снова возник его напарник, корчащийся на полу.

Он уничтожит всё! Уничтожит вас тоже!

Только не нас. Мы вернемся. Мы разыщем тебя.

Артём вздрогнул. Внутри будто включился таймер, отсчитывающий секунды до смерти. Тревога накатывала волнами. Он, будто слепой, упал на колени, шарил руками по голому камню, искал ее – ту единственную, с кем готов встретить рассвет. И, когда на миг ему почудилось, что он тронул мизинцем ее руку, всё исчезло.

9

Когда Артём открыл глаза, светящееся зеленым электронное табло часов показывало 5:11. За окном занималась заря.