Последний приют

— Посмотрим, над кем негодник станет издеваться на этот раз. Будем надеяться, что он не выкинет какую-нибудь глупость!..

— Ну, вы меня вынуждаете, — ответил ходжа, потирая руки. — Не знаю, о чем и говорить… И совсем без подготовки… Если разрешите, начну я, пожалуй, с директора дома культуры…

Он показал нам небольшую пантомиму, в которой безжалостно изображал директора, показывая, как он, якобы приглашая на танец барышень, потом гладит их по мягкому месту.

Директор, смотря на все это, только руками разводил, а потом, не выдержав, выкрикнул:

— Ах негодник ходжа! Клянусь Аллахом, я тебе тоже подготовил сюрприз. Сейчас расскажу всем, какие глупости ты творишь в твои-то годы…

Ходжа сразу прервал свое выступление.

— О Аллах! — воскликнул он и стал артистично кидаться то в один, то в другой угол сцены.

Все засмеялись. Проигнорировав наш стол, ходжа сел за столик начальника уезда.

— Послушай, ты вроде как пошутил, а ходжа так испугался, так смутился, честное слово, — сказал начальник уезда директору.

— Разве у него осталась совесть, чтобы смущаться? Набедокурил, а теперь боится, что все расскажу…

— Да бросьте вы, не надо, господин директор.

— Да разве я на такое способен, дорогой мой! Просто решил пошутить. Хотел немного припугнуть, а он не оставил возможности насладиться…

Тут директор опять вспомнил обо мне.

— Слушай, дружище! Дай я тебя познакомлю с начальником нашего уезда!

Теперь все мы были у стола начальника уезда. Азми опять стал рассказывать о лагере Зеказик. Как он однажды с другом решил совершить побег, но англичане их схватили и три дня продержали в яме.

— Хромата моего друга и моя плохая речь — это последствия того случая, — объяснил он.

Пока он говорил, я услышал, как ходжа произнес странные слова:

— В своей стране одно, а на чужбине — совсем другое. Куда побежишь?!

На эти слова никто не обратил внимания, однако я после этого стал внимательнее присматриваться к нему.

— В этом лагере мы организовали театр, — продолжал рассказывать Азми. — На руках у нас не было текстов пьес, поэтому записывали то, что помнили наизусть, и декорации тоже по памяти делали. Наш театр прославил этот лагерь.

Когда завели разговор о театре, страдания господина Сервета возобновились. Он поднялся со своего места и, подойдя ко мне, хотел было о чем-то спросить, но и на этот раз ходжа влез в разговор.

Прошлое со своими запахами и надеждами окутало нас. Я не узнавал себя.

— Мы смогли уйти намного дальше, чем можно было надеяться, — прошептал я ходже на ухо ответ на заставивший меня задуматься вопрос.

На этот раз он на меня посмотрел. В его глазах читалось глубокое сострадание. Мы словно были опьянены каким-то неизвестным напитком. Прошлое, как кинолента, проплывало перед нашими глазами и таяло. Все это и повлекло за собой самое непредвиденное — ходжа и господин Сервет решили поставить пьесу. Это решение они приняли под запах свежезаваренного чая и сырных бубликов, подогревающихся на печи. В результате эта ночь стала незабываемой. Все стали самими собой. Все были детьми.

Быстренько стали готовиться. Вечером во время свадьбы была поставлена пьеса о Родине силами театрального кружка дома культуры. От них остались некоторые вещи. Из них мы смастерили янычарские Кавуки[27] и мантии. Среди людей, приведенных в возбуждение этими приготовлениями, была и Макбуле. На этот раз она вела себя как маленькая девочка.

— И я, и я тоже буду играть, не правда ли? — спрашивала она, словно ребенок, который боится, что его не примут в игру.

Было решено, что в роли Пишекяра[28] выступит важный господин Сервет, а в роли Кавуклу[29] — ходжа.

На них надели мантии и кавуки. Любителей из кружка дома культуры тоже нарядили в подходящих персонажей. Вместо зурны нашли кларнет и начали играть пьесу «Кровавая Нигяр[30]».

Еще в самом начале было ясно, что и господин Сервет и ходжа как раз из тех людей, которые готовы ради этой страсти пожертвовать жизнями.

Господин Сервет не выговаривал букву «р». Вместо «р» он произносил «й». Он знал все диалоги наизусть, и ходжа тоже. Кроме того, у ходжи имелся огромный талант к пародированию и очень богатая фантазия.