Последний подарок богини

— Как это не нужен? — возмутился Алекс. — Да ты же прекрасный врач, хирург и аптекарь! Во всем Нидосе лучше не найдешь! Повелитель смерти был порядочной сволочью. Но он многому тебя научил.

— Кому это нужно?

— Да ты что? — наигранно изумился юноша. — Скольким людям ты сможешь спасти жизнь, придурок? Вспомни, о чем мы с тобой говорили в подземелье?

Он понизил голос.

— О тех людях, которых ты помогал мучить своему хозяину.

Гернос вздрогнул и попятился, но Александр держал крепко и не собирался отпускать.

— А теперь ты будешь спасать людям жизнь, возвращая их семьям!

Он постарался придать своему голосу самое суровое выражение и замогильным тоном добавил:

— Это твой долг перед памятью тех, кто умер под ножом Повелителя смерти!

Его горячие слова возымели желанное действие.

— Но как я смогу это сделать? Нужно помещение, лекарства.

— Пока хватит того, что мы с собой привезли, — стал объяснять юноша. — Снимем помещение, местные богачи будут бешеные деньги платить, чтобы у тебя лечиться.

— А как…

— Давай вначале уйдем отсюда? — оборвал его Алекс. — Айри найдет нам гостиницу, поедим, отдохнем и все обдумаем.

И не давая ему опомниться, подтолкнул к сундуку. Евнух закивал.

Они взгромоздили на плечи шест и пошли вслед за торопливо шагавшей девушкой. Юноша оглянулся, ему показалось, что калитка в воротах дома Каписа чуть приоткрылась, и в щели мелькнуло бледное лицо с глазами полными боли.

Алекс подумал, что Айри поведет их обратно к порту, но та направилась дальше по улице.

— Я знаю неподалеку приличное заведение, — сказала она. — Называется "Щедрый котел". Там неплохо кормят и можно снять комнату.

Девушка обернулась, и зло оскалившись, проговорила:

— Это её муж заставил! Гария его узнала!

— Что!? — встрепенулся евнух, останавливаясь.

— Пошли! — юноша цыкнул на говорливую девчонку и, упираясь, протащил спутника за собой.

— Почему? — протянул тот плачущим голосом.

— Не почему, — махнула рукой Айри. — Не обращай внимания. Это мне показалось.

— Когда кажется, молиться надо! — проворчал Александр. — Уж если начала, так договаривай!

— По нидосским законам все имущество отца наследует сын, — стала торопливо объяснять девушка. — А если его нет, то муж дочери.

— А если муж погиб? — поинтересовался юноша, ускоряя шаг.

— Тогда свекор. Если его нет, вдова сама всем распоряжается, но только до совершеннолетия сына или до тех пор, пока не выйдет замуж.

— Так надо сказать Капису, что мне не нужен его дом! — вскричал Гернос, бросил шест и рванул бегом к знакомым воротам.

Алекса ударило углом сундука. Он зашипел и побежал вдогонку.

— Капис! — кричал евнух. — Капис! Мне ничего не нужно!

Оказавшись рядом, юноша схватил его за плечо и развернул к себе.

— Опомнись, глупец!

— Я должен сказать! — блеял Гернос. — Пусть знает, что мне не нужен его дом!

— Он не станет тебя слушать! — потеряв терпение, заорал на всю улицу Александр.

— Почему-у-у-у?? — так же яростно завопил евнух.

— Потому, баран, что сестра отказалась от тебя в присутствии стольких свидетелей! — понизил голос юноша. — И она не возьмет свои слова обратно. Иначе люди все поймут и станут смеяться над Каписом!

Надежда во взоре Герноса тихо угасала, уступая место тупому отчаянью.

— Пойдем, — Алекс обнял его за плечи. — Надо найти гостиницу.

Сгорбившись и волоча ноги, словно разбитый болезнью старик, евнух медленно поплелся к сундуку, возле которого топталась Айри, опасливо поглядывая по сторонам. Они взгромоздили на плечи изрядно потяжелевший груз и тихо пошли вдоль высоких глухих оград с равнодушными проемами ворот.

На перекрестке им встретилась небольшая процессия из трех ослов с погонщиком и четырех носильщиков с паланкином. Люди расступались перед маленьким караваном, и девушка, недолго думая, пристроилась сзади. Скоро мимо потянулись улицы двух-трех этажных домов. Внизу располагались лавки и мастерские, а наверху жилые комнаты.

Показалась вывеска с изображением кипящего над огнем котла. Очевидно, все гостиницы в Нидосе строились примерно по единому плану. Только в отличие от заведения Караха, где Александр с Тусетом останавливались во время первого посещения Нидоса, здесь отсутствовали помещения над воротами. Поэтому здание напоминало букву "П". Поперечная "перекладина" представляла собой двухэтажное здание с открытой галереей, куда выходили двери номеров. В одной "ножке" располагались сараи и навес, под которым жевали сено два ослика, а сбоку у двери кладовки сидел на корточках парнишка и жадно ел из чашки разваренные бобы.

На противоположной стороне, под крышей из наклонных досок, опиравшихся на резные столбы, стояли длинные столы и лавки. За одним из них сидел мрачного вида мужчина в грязном хитоне и сосредоточенно жевал лепешку. Перед ним стояли глиняный кувшин и плошка. Из широкого проема за его спиной тянуло дымом и запахом кухни.

Грязно-серая тряпка, завешивавшая проход, отодвинулась, и перед путниками предстала высокая толстая женщина с подносом, на котором дымилась миска с похлебкой.

— Послушай, красавица! — окликнул её Алекс.