Последний отсчёт

– Майор, вам лучше оставаться в постели, – Пичугин беззвучно пошевелил губами, но его голос проник в сознание Родинова.

– Вы живы, – Дмитрий удивлённо распахнул глаза, снова сел на кровать, – я хорошо видел, как вас дематериализовали, осталась только одна одежда.

– В нашем мире столько тайн и непознанного, что человечеству не понять их и за ближайшую тысячу лет, – Пичугин помолчал немного, – при условии, что вы, хранители, сможете спасти этот мир от надвигающейся катастрофы. Энергетические потоки планеты сходящиеся в точках равновесия, одни из них созданные всевышним, другие рукотворные, но все вместе они удерживают целостность этого мироздания. После войн, противостояний и разобщённости жрецы, волхвы, носители древних знаний концентрировали усилия народов на возведение рукотворных уравновешивающих точек. Дисбаланс может привести к разрыву энергетических потоков, силы, удерживающие мир, угаснут.

– Я ничего не понимаю, – Дмитрий обхватил голову от нарастающего шума и боли, – Алексей, можешь объяснить все по-простому, без оккультизма и прочего мистического бреда?

Пичугин по-прежнему был одет в элегантный черный костюм от известного бренда, он молчал, поправил, немного сбившийся, узел шелкового галстука и с доброй улыбкой посмотрел на Родинова. Свет, заливающий комнату, становился все ярче и ярче, Дмитрию пришлось прикрыть глаза. Ему показалось, что источником света является сам Алексей, яркое белое свечение стало разрастаться, поглощая Пичугина, кровать, самого Дмитрия, вся комната стала источником света. Вместе со светом, проходящим сквозь тело пришла боль, пульсирующая в голове, в руках и ногах, Дмитрий услышал свой голос, вместе со стоном распахнул глаза, он лежал на больничной кровати, но палата оказалась другой. К рукам тянулись какие-то трубки от стойки рядом с кроватью, медицинский монитор тихо попискивал. Родинов хотел приподняться, но боль, только начавшая отступать, вновь усилилась, свободная рука нащупала забинтованную голову.

Дмитрий взглянул направо, в полуметре находилась стена и закрытое окно больничной палаты, он немного полежал, собрался с силой и повернул голову налево. На стульчике сидела его жена, Елена дремала, сказывалась бессонная ночь, проведенная у постели мужа. Елена почувствовала шевеление Дмитрия, встрепенулись, но покрасневшие глаза выдали переживания, ее губы затрепетали: Слава богу, Димочка, ты очнулся!".

Время в больничной палате текло медленно, будто стрелки часов удерживали силой, но, к удивлению, Родинова, через несколько дней он смог подниматься и под присмотром жены, осторожно вышагивал от кровати до двери и обратно. От череды капельниц и бесчисленных инъекций голова кружилась и хотелось спать. Характер офицера спецназа, хотя и отошедшего от активной службы, требовал действий, куда-то бежать, но тревожные взгляды и слезы Елены, вытираемые украдкой, действовали лучше приказа. День за днём Дмитрий неукоснительно соблюдал все, предписанное лечащим врачом, в один из моментов он не выдержал и потребовал от жены пригласить коллег по фонду. Елена спокойно отнеслась к его просьбе, заметив, что Владимир, Александр Иванович и другие его друзья каждый день справляются о самочувствии.

Елена прикрыла за собой дверь палаты, чтобы не мешать медсестре выполнять предписанные процедуры. От капельницы Дмитрий погрузился в медикаментозный сон, а когда открыл глаза, увидел настороженные глаза друзей, молчаливо наблюдающих за ним. Возле кровати на стульях сидели Владимир и Александр Иванович, а третий стул пустовал. Родинов хотел спросить о третьем посетителе, но, дверь приоткрылась и в палату протиснулась мощная фигура начальника службы безопасности Фонда Культурного наследия. Для таких людей, как Северов, стандартные дверные проемы всегда кажутся слишком тесными, мало того, что приходится проталкивать свое мощное накачанное тело, но к тому же необходимо наклонять голову.

– Рассказывай, что произошло, – потребовал Николай Степанович, когда занял свободный стул.

– Случившееся со мной является продолжением столкновения с бессмертными, вяло начал Родинов.

– Дима, как ты оказался на бетонном откосе, в тридцати метрах от дороги? – С тревогой в голосе спросил профессор Акимов, – ты же на такси ехал в аэропорт, когда мне позвонил.

– Машину такси догнал Пичугин на своей Audi и настоятельно попросил выслушать его, – сообщил Дмитрий. Я долго слушал Алексея, пытался задавать уточняющие вопросы, когда на противоположной полосе движения остановился минивен, Пичугин шагнул, закрывая меня от луча дематериализатора, а потом меня, словно ураганом, сбросило с дороги вниз на бетонный откос.

– Пичугин это секретарь погибшего генерала Шатова? – Николай Степанович взглянул на Владимира.

– Да, вы правы, – кивнул Тихонин, к тому же оказался членом ордена Линия крови.