Последний оргазм эльфийского короля

– Очень просто: съешь одну из нас, и все дела – и не надо нарушать традиций твоего клана.

– Съесть? – изумился Костя. – Неужели в твоём мире мужья едят своих жён?

– Точно не знаю, – на этот раз я решила не врать, – но у нас есть такие выражения: «он ей весь век заел» или «она его ест поедом», так что…

– Но вы мне все дороги! – чувствовалось, что дракон растерялся. – Я не хочу есть ни одну из вас!

– А степнячку хочешь взять в жёны? – спросила коварная я.

– Хочу, – признался дракон (эххи не врут!).

– Значит, – подытожила неумолимая я, – тебе придётся съесть кого-то из нас, иначе никак. Или тогда уж забудь думать об этой девушке из степи – ты ведь не хочешь накликать на себя беду?

Кост-а-Лом молчал, пытаясь найти брешь в моей железной логике, и тогда я пустила в ход заранее заготовленный аргумент:

– И тебе не придётся самому выбирать, кого из нас есть, – мы сделаем это сами.

– Сами?!

– Сами. Тебе ведь всё равно, какую жену ты скушаешь, верно? Ты же сам сказал, что мы все для тебя одинаково ценны!

– Ну… Да, так, – согласился дракон, немного подумав.

– Вот! А мы выберем ту, которая достала всех остальных, и ты заодно улучшишь психологический климат в нашем дружном женском коллективе!

– И всё-таки, – неуверенно пробормотал Кост-а-Лом, – как-то это нехорошо, Алава. Есть свою жену – ту, с которой ты делил ложе любви!

– Костя, ну ты ни хрена не понимаешь! – возмутилась я. – В этом-то весь и кайф! Прикинь, жуешь ты кого-нибудь из нас, и при этом вспоминаешь, как ты имел эту девочку, в каких позах, и как тебе было при этом клёво! Это же полный торчок, стопудово! А можно и ещё круче: трахаешь свою самую вредную жену и одновременно её поедаешь – надо же разнообразить свою сексуальную жизнь!

– Эхэ-м-м… – в глазах дракона заплясали искры, из которых грозило возгореться пламя. Он пристально посмотрел на меня, и мне стало страшно: а ну как Костя решит здесь и сейчас опробовать предложенную хитроумной мной гастрономическо-эротическую новинку, и не на ком-нибудь, а на любимой мне?! Надо бы поосторожнее с пробуждением порочных наклонностей, а то ещё воспитаю на свою голову… Крылатый маньяк-извращенец – он же весь Эххленд на уши поставит! Ага, и на него тут же будет объявлена охота, и очень скоро косталомовская черепушка украсит стену пиршественного зала в замке какого-нибудь мага-рыцаря вроде маркиза де Ликатеса. А это вообще-то идея… Однако я решила не забегать вперёд и сосредоточиться на претворении в жизнь намеченной программы-минимум.

Я так и не добилась от Кости вразумительного ответа – он в итоге попросту уснул, – но семечко было брошено на грядку. И настойчивая я возвращалась раз за разом к этой теме, выбирая время, когда дракон пребывал в расслабухе и любовной неге – в такие моменты, как показывает опыт человечества, зафиксированный в книгах и устных преданиях, женщина может нажужжать в уши мужчине всё что угодно, и добьётся от него даже невозможного. И мои труды праведные были вознаграждены: Кост-а-Лом дозрел и объявил гарему свою волю.

Это случилось, когда мы всем коллективом во главе с «нашей Беллой» предавались в гостиной блаженному ничегонеделанию за местным типа чаем с как бы пирожными. Костя обставил оглашение своего (на самом деле – подсказанного мной) решения весьма эффектно: в воздухе появилась драконья голова в натуральную величину и громоподобно прорычала:

– Слушайте меня, жёны мои, и повинуйтесь!

Добрая половина «гаремык» тут же чуть не грохнулась в обморок – отвыкли девочки от вида звериной сущности нашего чешуйчатого супруга, – а Кост-а-Лом пророкотал тоном, не допускающим возражений:

– Я решил взять себе новую жену, но число моих жён было, есть и останется равным тринадцати. И поэтому вы сами выберите одну из вас – любую, мне всё равно, вы для меня все одинаково приятны, – и я её съем. Сейчас я улетаю по делам, а к ужину я жду, кто из вас попадёт ко мне на ужин, – и дракон гулко захохотал, довольный своим корявым каламбуром.

Зубастая костина морда растаяла, и в гостиной воцарилась мёртвая тишина – жёны растеряно переглядывались, не веря своим ушам.

– Пусть Ослабелла решит, кому из нас суждено… – робко начал кто-то.

– Э, нет! – решительно возразила я. – Разве вы не слышали, что сказал наш муж? «Вы выберете», а не «старшая жена выберет»! Нам ли оспаривать слово нашего повелителя?

– Тогда мы бросим жребий, – сказала «наша Белла», глядя на меня так, как смотрят на что-то малоприятное.

– Нет, о старшая, – снова не согласилась я. – Жребий слеп, а повелитель выразил свою волю чётко и ясно: он сказал «выберете», разве не так? Это называется голосование – в моём мире мы часто играем в такие игры. Я предлагаю сделать вот что…

И я быстренько изложила им свой проект, скомбинированный из игры «Последний герой» и таинства исповеди.