Последний оракул

— Вот и работы вашего отца в области исследования интуиции и инстинктов. Это из области нейрофизиологии.

Элизабет покосилась на Грея. Взгляд его был недоверчивым, однако он молчал и слушал. Она решила последовать его примеру.

— В отчетах ЦРУ говорится, что Советы добились первых успехов. В тысяча девятьсот семьдесят первом году советская программа, хотя она и без того относилась к разряду секретных, была засекречена вообще на мертво — так, будто ее и не бывало. Ручеек информации пересох. Единственное, в чем мы были уверены, так это в том, что исследования в России продолжаются и финансирует их КГБ. Нам было необходимо дать адекватный ответ, иначе мы остались бы позади. Вот тогда к работе и подключили Стэнфордский исследовательский институт.

— И какими были результаты? — спросил Грей.

— В лучшем случае смешанные,— ответил Пейнтер. Элизабет тоже читала рассекреченный доклад.

— Откровенно говоря, этот проект оказался не очень успешным,— сказала она.

— Это не совсем так,— возразил Пейнтер.— В официальных отчетах говорится, что ясновидение давало результаты в пятнадцати процентах из ста, а это гораздо выше среднестатистических показателей. Кроме того, имелись и вовсе исключительные случаи. Взять, к примеру, нью-йоркского художника Инго Сванна. Он был способен в мельчайших деталях описать здание, получив только его географические координаты — широту и долготу. Его попадания, по словам некоторых официальных лиц, достигали восьмидесяти пяти процентов.

Пейнтер, должно быть, прочитал сомнение в глазах своих слушателей и постучал пальцем по стопке бумаг.

— Эксперименты Стэнфордского исследовательского института были продублированы в Форт-Миде[4] и лаборатории по изучению аномальных явлений Принстонского университета. Один из самых известных случаев связан с похищением и спасением бригадного генерала Джеймса Дозьера. По словам физика, курировавшего проект, один ясновидящий назвал город, куда перевезли похищенного, а второй описал здание, в котором его держали. Описал детально, вплоть до кровати, к которой был прикован генерал. От таких результатов трудно отмахнуться.

— И все же отмахнулись,— проговорила Элизабет.— Насколько мне известно, исследования заморозили в середине девяностых. Затем программу вообще закрыли.

— Не совсем,— загадочно произнес Пейнтер.

Но прежде чем он успел объяснить свою реплику, его перебил Грей.

— Однако если вернуться к началу... Какое отношение все это имело к «Ясонам»?

— Ага, я как раз хотел перейти к этому. Судя по всему, Стэнфордский исследовательский институт, подобно Советам, начал расширять границы своих исследований, распространяя их на другие дисциплины.

— Вроде нейрофизиологии, которой занимался доктор Полк,— подсказал Грей.

Пейнтер кивнул.

— Поскольку проект был засекречен, власти привлекли к работе двух ученых из числа «Ясонов», поручив им проводить параллельные исследования. Одним из них был ваш отец, Элизабет, а вторым — доктор Трент Макбрайд, инженер-биомедик, специальностью которого являлась физиология мозга.

Это имя было знакомо Элизабет. Она помнила поздние визиты в их дом, когда отец надолго запирался в своем кабинете с различными людьми, среди которых был и доктор Макбрайд. Да и сложно было забыть этого громогласного и добродушного мужчину. Он приносил ей подарки — первые издания книг про Нэнси Дрю.

— Я пытался связаться с доктором Макбрайдом,— продолжал Пейнтер,— но повсюду мне говорили только одно: о нем никто ничего не слышал вот уже пять месяцев.

Элизабет почувствовала озноб.

— Пять месяцев... Именно тогда отец улетел в Индию. Они с Греем обменялись обеспокоенными взглядами. Что же, в конце концов, происходит?

21 час 40 минут

Юрий Раев вышел из лифта на подземном этаже исследовательского учреждения. После того как Юрию перезвонили, ему понадобилось сорок пять минут, чтобы доехать до Военно-медицинского исследовательского института Уолтера Рида в Мэриленде. Здание представляло собой полмиллиона квадратных футов лабораторных площадей, большая часть которых была предназначена для проведения биологически опасных исследований. Это означало, что здесь работают со всеми разновидностями инфекционных заболеваний.

Чтобы связаться с «Ясонами», Юрий использовал пароль тревоги — «Пандора». Потребовалось еще десять минут для того, чтобы его вызов дошел до тех, кто был ему нужен, «тайного кабинета» организации, представители которого сотрудничали с русскими в осуществлении проекта, направленного «на благо обеих наций». Юрий надеялся заручиться поддержкой «Ясонов», которые могли бы помочь ему вырвать Сашу из лап Мэпплторпа. «Ясоны», обладая разносторонними научными познаниями, понимали, с какой деликатностью необходимо обращаться с подобным ребенком — как в физиологическом, так и в психологическом плане. А вот Мэпплторп, наоборот, балансировал на грани допустимого, движимый политическими амбициями и слепым эгоизмом. Юрий не доверял этому человеку.

Однако теперь, когда Саша пропала, ему были нужны союзники на американской земле.