Последний оракул

— Мы идем за девочкой, директор, и никто не сможет нас остановить.

18

7 сентября, 10 часов 38 минут

Припять, Украина

Грей затянул черный солдатский ремень на российской военной форме, окрашенной в зеленые камуфляжные цвета, и постучал ногами по полу, чтобы ботинки держались покрепче. Ковальски передал ему фуражку. Форма с чужого плеча сидела на нем вполне прилично, а вот на его огромном напарнике трещала по всем швам. Двое русских солдат, раздетые до трусов и в бесчувственном виде, были усажены на пол и прислонены к стенке в коридоре напротив камеры, из которой они только что выбрались благодаря Мастерсону. Они застали двух недотеп врасплох, поэтому оглушить их и позаимствовать у них форму не представляло труда.

— Идем,— сказал Грей и направился к мотоциклу.

— Ну и дробовик! — откликнулся Ковальски.

Обернувшись, Грей понял, что его товарищ говорит не об оружии. У них обоих были российские автоматы АН-94. Ковальски смотрел на коляску тяжелого мотоцикла «Урал».

— Всегда хотел покататься на такой хреновине,— сказал великан и залез в коляску, с трудом втиснувшись в нее.

Грей повесил автомат на плечо и, закинув ногу, вскочил на водительское сиденье. Через несколько секунд мотор зарычал, они вихрем вылетели из ворот старой тюрьмы и понеслись по поросшим травой улицам Припяти. Грей посмотрел на часы.

Двадцать минут.

Пригнувшись к рулю, он увеличил скорость. Мотоцикл стремглав несся через безлюдный, пожираемый ржавчиной город. Асфальт был покрыт трещинами, а валявшееся повсюду битое стекло грозило в любую минуту проколоть покрышки. За каждым углом они натыкались на какое-нибудь препятствие: заржавевшие остовы брошенных автомобилей, покрывшуюся мхом старую мебель, а один раз, к своему величайшему удивлению, проехали мимо сваленных в кучу музыкальных инструментов, которых хватило бы для целого оркестра.

Несмотря на все эти опасности, Грей гнал мотоцикл на умопомрачительной скорости, заворачивая так резко, что коляска отрывалась от асфальта. При каждом таком повороте Ковальски издавал негромкие возгласы. Они проехали мимо патрулирующего улицу солдата, который приветствовал их, подняв в воздух автомат. В другой раз Грей заметил в разбитом окне испуганное бледное лицо. Это наверняка был один из бездомных, оставшихся в мертвом городе оттого, что им некуда было идти.

Когда они выехали за городскую черту, то спугнули трех оленей. Грей гнал мотоцикл к горизонту, ориентируясь на вентиляционную башню реактора. Даже сквозь рев мощного «Урала» Грей услышал обрывки голосов, звучавших из динамиков, установленных по бокам от трибун. По утверждению Мастерсона, сенатор Николай Солоков планировал какой-то теракт, направленный против тех, кто собрался на церемонию установки нового саркофага.

Но в чем именно заключался его план? И что такое операция «Уран»?

Они уже ехали по свежеуложенному асфальту, а Грей смотрел на увеличивающуюся в размерах громадину Чернобыльской АЭС. Его внимание было приковано к тому, что издали напоминало гигантский сборный дом из гофрированного железа и располагалось сбоку от комплекса электростанции. Сводчатый стальной ангар, словно зеркало, отражал лучи утреннего солнца.

И оно двигалось.

Будто масло по воде, солнечный свет растекался по его изогнутой поверхности. Сооружение медленно надвигалось на чернобыльский реактор. Большая часть комплекса представляла собой серый бетон и побеленные поверхности. Но с одной стороны огромного здания торчал выступ, почерневший, словно гнилой зуб. Это была могила реактора четвертого энергоблока, первоначально установленный над ним черный саркофаг. Катящийся вперед и открытый с одной стороны ангар должен был поглотить его и спрятать под своими высокими сводами.

Грей перебирал в уме различные возможные варианты. Арчибальд Полк умер от лучевой болезни, и смертельную дозу радиации он, возможно, получил именно здесь. Что бы ни замыслил Николай, это наверняка связано со старым реактором. Все иное не имело смысла.

Мастерсон предупредил, что возле трибун будет выставлен мощный кордон охраны, в первую очередь потому, что на церемонии присутствуют высокопоставленные персоны. Трибуны располагались в четверти мили от реактора. Грей размышлял над тем, куда направиться — к трибунам или к реактору. А что, если он ошибается в своих предположениях относительно реактора? Разве не может быть такого, что бомба заложена где-то среди трибун?

Когда мотоцикл вылетел на открытое пространство между Припятью и Чернобылем, он наконец отчетливо услышал искаженный громкоговорителями, отдающийся эхом голос, вещавший относительно преимуществ сотрудничества в области ядерной энергетики ради создания нового мира. Этот голос нельзя было перепутать ни с одним другим. Грей неоднократно слышал его, когда ему приходилось бывать в Белом доме.

Это был президент Соединенных Штатов Америки.