Последний оплот

Туркул не ответил капитану. Дела отвлекли его. Прискакал курьер из штаба дивизии.

– Для поручений при штабе поручик Носов. Вам пакет, господин полковник.

Туркул сломал сургучную печать и разорвал конверт.

– Третий Кубанский корпус Шкуро отступает, господа! Казачки в волчьих папахах не желают больше воевать. Вот почему конница Будённого так успешно действует, и красные наступают нам на пятки!

***

Вечером того же дня полк расположился в Льгове. Туркул занял здание жарко натопленного вокзала, дабы люди могли отогреться. Солдаты и офицеры уже несколько дней были на марше и мерзли в шинелях на ветру. Снег постоянно менялся дождем, и шинели напоминали ледяные панцири.

Помимо этого Туркулу и Штерну не повезло. Проверяя охранение, они проскакали по льду небольшой речушки и провалились. Лошади легко вынесли их из воды, но офицеры насквозь промокли.

В комнате, выделенной для Туркула, было натоплено, и полковник предложил капитану по своему примеру снять с себя все, дабы вещи могли просушить. Штерн остался в одних кальсонах. Ординарцы полковника сразу унесли его шинель, сапоги и остальные вещи.

Туркул накинул на плечи легкую летнюю офицерскую шинель из тонкого серого сукна.

– Садитесь, капитан, к столу. Сейчас будет горячий чай. Как раз то, что нам с вами нужно.

Штерн сел.

– Сейчас не помешал бы коньяк, господин полковник. Тот самый, что я пил с поручиком Лабунским в Екатеринодаре в 1918 году.

– Сейчас вместо коньяка самогон, капитан. И того не так много. Ну да бог с ним! Я хочу вас спросить, сударь, не хотите служить под моим началом?

– Я нужен в Самурском полку, Антон Васильевич. Я не могу покинуть их в такой момент. Там мой батальон.

– Вам пора командовать полком или состоять при штабе дивизии. Вы опытный офицер.

– Мое место в бою. Я не мыслю себя на штабной работе. Вот мой друг поручик Лабунский тот смог прижиться в штабе. А я давно в окопах. Был в окопах на германской войне, и ныне хочу быть на передовой. Тем более что благодаря контрразведке я уже побывал в небольшом отпуске.

Ординарец полковника Данило принес им поднос с чаем. Когда он ушел, Туркул сказал капитану:

– На моих глазах погибло за этот год столько храбрых русских офицеров, капитан. Как они поднимались в атаку и шли за мной под развернутыми знаменами. Они были достойны нашего командира генерала Дроздовского. Ныне в моем полку осталось не больше 700 человек. А во всей Дроздовской дивизии не больше двух с половиной тысяч. А было почти шесть тысяч! Но солдат мы наберем! Нужно только отойти в тыл и дать дивизии хоть месяц отдыха, и мы восполним состав. Красные тоже выдыхаются. И тоже несут потери. Проблема только в офицерах, капитан.

– Я никогда не командовал крупными войсковыми соединениями, господин полковник.

– Справились с батальоном, справитесь и с полком, Штерн!

Их разговор был прерван Данилой.

– До вас подполковник Елецкий!

– Елецкий? Откуда он здесь?

– Недавно прибыл в Льгов с отрядом конницы.

Туркул вышел из жаркой комнаты.

–Господин полковник! Подполковник Елецкий из штаба Добровольческой армии!

–Здравствуйте, подполковник. Простите мой внешний вид. Я провалился под лед. Ныне ординарец сушит мою одежду. Как вы оказались здесь?

–У штаба нет связи со многими частями. Это не наша германская окопная война, где были четкие позиции. Там враг. А здесь мы. Теперь все происходит слишком быстро.

– Что Самурский полк? – спросил Штерн.

– С ним связи нет. Но боюсь, что мы его потеряли.

– Потеряли? Слишком быстро вы хороните самурцев, подполковник. Этот полк еще пощекочет нервы большевикам! Попомните мое слово.

– Капитан сам из Самурского полка, – сказал Туркул. – Потому верит в них.

– А как вы расквартировали ваш полк? – спросил Елецкий.

– Первый и второй батальоны по обывательским квартирам. Третий и офицерская рота со мной. Также в здании вокзала разведчики и пулеметный взвод. Солдатам и офицерам нужно поспать в тепле.

– Признаюсь это нужно и мне, – сказал подполковник Елецкий. – Я валюсь с ног, господин полковник. Не поверите, я пять раз натыкался на конницу красных. Пять раз!

***

Ночью Штерна разбудили выстрелы. Загремела артиллерия. В темноте залпами перекатывалась беспорядочная стрельба. Телефонная связь мгновенно оборвалась.

Туркул в кальсонах и сорочке выскочил из комнаты.

Штерн кинулся искать свои сапоги и одежду, но ничего не нашел. Ординарец полковника унес это сушить и не вернул пока обратно. На гвозде на стене была только его фуражка.

– Что происходит? – спросил Туркул.

В зал вбежал унтер-офицер из охранения и закричал:

– Тревога! Красные в городе!

– Что там такое унтер-офицер? – спросил Туркул.

– Беда, господин полковник. Красные ночью незаметно перешли Сейм и напали на наш первый батальон.

– А что же охранение? Заснули черти?! – ругался полковник. – Данила! Где ты, Данила?

– Здесь, господин полковник.

– Где моя одежда? Не голым же мне воевать?

– Еще не просохло…

– Плевать! Неси сюда! И форму капитана тоже.

Полковник и капитан натянули на себе вогкие гимнастерки и шинели. Быстро намотали портянки и влезли в сапоги.

– Просохнуть не успели, капитан. Нужно воевать.