Последний меч Силы

– А почему вы ищете их тут? На этой горе нет никого, кроме меня и моей жены.

– В таком случае ты мне ни к чему.

Он повернулся к своим подчиненным и заговорил с ними шепотом, а в мозгу Кормака голос Андуины шепнул: «Он приказывает им убить тебя».

Кормак глубоко вздохнул и пошел к ним, улыбаясь.

– Есть одно место, где вам, наверное, стоит поискать, – сказал он, и все трое расслабились.

– Где? – спросил главный.

– В Аду, – ответил Кормак, все еще улыбаясь.

Его меч внезапно описал дугу, и из рассеченной шеи воина, ближайшего к нему, забила струя крови. Второй судорожно попытался выхватить свой меч, но Кормак ухватил рукоять обеими руками и обратным движением рассек ему ключицу и грудь. Их начальник отпрыгнул, бросил щит и обеими руками поднял свой длинный меч.

Кормак сделал быстрый выпад, но викинг легко отбил удар, и его лезвие оцарапало горло юноши, еле-еле отразившего свирепый натиск.

– Меч ведь настолько хорош, насколько им хорошо владеют, – сказал воин, когда они, примериваясь, закружили друг возле друга. Кормак снова ринулся вперед, бешено размахивая мечом, но викинг отбил удар и нанес ответный, на этот раз пронзив тунику из оленьей шкуры и оставив на груди неглубокую рану. Кормак отступил, подавил ярость и собрался с мыслями. Викинг был искусным бойцом, закаленным в битвах, уверенным в себе!

Он увидел, что Кормак пятится, мрачно улыбнулся и-с молниеносной быстротой перешел в атаку. Его меч со свистом почти опустился на голову юноши. Кормак отбил удар, повернулся на пятке, изо всех сил ударил противника локтем в висок и опрокинул в снег. Потом прыгнул, чтобы нанести смертельный удар, но поскользнулся на льду.

Викинг перекатился по снегу и вскочил.

– Хороший прием. Я его запомню. – Из его рассеченной щеки сочилась кровь.

Они вновь закружили друг вокруг друга. Викинг трижды атаковал, однако Кормак мгновенно парировал удары. Затем атаковал Кормак, но меч викинга скрестился с его мечом, викинг резко повернул обе кисти, и рукоять выскользнула из пальцев Кормака.

– Еще один хороший прием, – заметил викинг, наступая на обезоруженного юношу. – Но ты запомнишь его очень ненадолго!

Кормак нырнул влево, перекатился и вскочил на ноги рядом с пнем для колки дров. Вырвав из него топор, он опять повернулся к викингу. Тот ухмыльнулся и попятился туда, где в снегу лежал меч Кормака. Нагнулся, схватил его и взвесил в руке. Вложив свой в ножны, он шагнул к Кормаку.

– Пасть от собственного меча не лучшая смерть.

Боги будут смеяться над тобой всю вечность.

Глаза Кормака сузились, в нем вновь поднялась ярость, но он подавил ее, вскинул топор, размахнулся для сокрушительного удара, и викинг отпрыгнул. Однако топор описал лишь половину дуги, когда Кормак отпустил ручку, топор вылетел из его рук, и шесть фунтов кованого железа размозжили лицо викинга. Он зашатался и уронил меч. Кормак прыгнул вперед, схватил его и всадил в грудь викинга. Тот испустил дух, не успев застонать.

Вытащив меч, Кормак стер с него кровь и вернулся в хижину.

– Хорошая работа, – сказал Олег. – Но тебе надо поупражняться, чтобы не сжимать рукоятку слишком уж крепко.

Кормак улыбнулся.

– В следующий раз я не забуду.

– В следующий раз тебе будет легче, малый.

– Отчего бы?

– В следующий раз с тобой рядом будет Хаммерханд. И вот тогда ты кое-чему научишься-

8

После долгих недель пути Кулейн лак Фераг добрался до разрушенного Круга Камней под Сорвиодунумом. На заре под полыхающим алыми и золотыми красками неба он подошел к алтарному камню в центре и положил на него свой серебряный посох. Взошло солнце и облило монолиты золотом своих лучей. Посох засиял, как будто внутри него вспыхнуло пламя.

Кулейн закрыл глаза и прошептал три Слова Силы.

Воздух вокруг него затрещал, по его плащу и тунике пробежал голубой огонь. Затем небо потемнело, и на него обрушилась пустота – огромная всеобъемлющая чернота, которая поглотила его душу.

Он очнулся, испытывая тошноту, не в силах собраться с мыслями.

– Ты глупец, Кулейн, – произнес чей-то голос, и он повернул голову. В глазах у него помутилось, к горлу подступила тошнота. – Никому не следует пытаться пройти врата без Сипстрасси.

– Все еще поучаешь, Пендаррик? – пробурчал он, принудив себя сесть. Под ним было мягкое ложе, шелковые простыни. В лиловом небе за сводчатым окном сияло солнце. Глаза у него прояснились, и он посмотрел на широкоплечего человека, сидящего возле ложа.

– Теперь я поучаю изредка, – сказал царь Атлантиды, и широкая усмешка расплылась над золотистой, квадратно подстриженной бородой. – Самые предприимчивые из моих подданных подыскали себе разные занятия за Туманами, а те, кто остался, более интересуются учеными изысканиями.

– Я пришел к тебе за помощью.

– Я и не сомневался, – сказал царь. – Когда ты покончишь со своими играми в старом мире?

– Это не игры. Для меня.

– Ну, хотя бы одна приятная новость. Как мальчик?

– Мальчик? Который?

– Утер, мальчик с Мечом.

Кулейн улыбнулся.

– У этого мальчика теперь седина в бороде. Его прозвали Кровавым королем, но правит он мудро.

– Я так и предполагал. А девочка? Лейта?

– Ты смеешься надо мной, Пендаррик?