Последний леопард

Она плюхнулась на скамейку, где сидела Мартина. Девочка смотрела на Грейс во все глаза, не понимая, каким образом та догадалась, о чём они тут несколько минут назад говорили с бабушкой и Беном и отчего Мартина пару раз принималась плакать.

Удивление Мартины её дородная гостья, не жалевшая, как видно, и для себя банановых блинчиков, встретила с улыбкой и, ничего не объясняя, добавила, устраиваясь поудобнее на скамье:

— Ну, как говорите вы, англичане, «я — вся уши». Говори как на духу!

Мартина выложила ей всё, что та, судя по всему, и так знала, или о чём догадывалась, и закончила словами:

— Тётя Грейс, возьмите меня к себе на время, пока бабушки здесь не будет. Я стану хорошо себя вести, честное слово, а спать могу даже на полу, на матрасе. Вы и не заметите, что у вас кто-то живёт.

— Нет, дитя, — серьёзно произнесла Грейс. — Я всегда рада видеть тебя в своём доме, но в этот раз не могу.

— Но почему?

— Потому что тебе была весть…

— Какая весть? От кого?

— От предков… Вспомни, девочка, что произошло недавно на берегу моря. Что увидела ты на прибрежном песке?

Мартина вздрогнула. Она вспомнила… Но откуда и это известно тётушке Грейс?

Да, в тот день Мартина шла по берегу с бабушкой, Беном и с его родителями. Они просто гуляли. И вдруг на песке она ясно увидела леопарда. Это было только его изображение, рисунок, но такой отчётливый, подробный: щёточка усов, каждое пятнышко на шкуре… Она хотела позвать Бена и кого-нибудь ещё, чтобы тоже поглядели на это чудо, — они шагали впереди неё, но только раскрыла рот, как изображение исчезло. Да и было ли оно?

Мартина не стала никому ничего говорить — чтобы не посмеялись над ней, но некоторое время ей было не по себе. А потом она решила, что, наверное, просто заснула на ходу, на несколько секунд, и увидела мимолётный сон. Однако лёгкая дрожь в теле долго не проходила.

Сейчас она тоже ощутила дрожь.

— Как вы узнали про это, тётя Грейс? — прошептала Мартина. — Ведь только я одна видела леопарда на песке и никому ничего не говорила.

Та как будто не услышала вопроса.

— Тебе надо обязательно поехать в Зимбабве, — твёрдо сказала она. — Что будет, того не миновать. Таково предсказание свыше…

Мартина намеревалась засыпать вопросами старую колдунью: что? почему? зачем?.. Но промолчала, понимая, что ответа не получит. Тётушка Грейс не желает или не считает возможным всё это ей объяснять. И, значит, остаётся слушать и принимать как есть…

И ещё Мартина вдруг подумала, что, возможно, всё, что с ней и вокруг неё происходит в последнее время, совсем не случайность: и телефонный звонок миссис Скотт из Зимбабве, и внезапное появление тётушки Грейс… Да, в конце концов, и нападение бородавочника. И даже, кто знает, тот случай на берегу, когда ей привиделся леопард на песке. Что, если это колдовство какое-то?.. Опять по коже пошли мурашки — лучше про это не думать.

Порыв ветра поднял в воздух золотистую пыль, в ней закружились два птичьих пера и потом опустились одно на другое неподалёку от скамейки, образовав букву «икс». Чёрную, блестящую букву X.

Тётушка Грейс взволнованно схватила Мартину за руку.

— Смотри! Этот мальчик… этот молчаливый мальчик…

Мартина вздрогнула.

— Кто? О ком вы говорите?

— Этот полуиндиец…

— Бен? Что с ним?

— Пока ничего. Он хороший мальчик. Вы должны держаться друг друга, когда придёт время… Там, в Зимбабве. Если вас разделят, может случиться беда…

Голос знахарки звучал возбуждённо, тревожно, однако на этот раз Мартине показалось, что тётушка Грейс хватила через край со своими предсказаниями.

— Но это же невозможно, — сказала она, пожав плечами, — чтобы мы всегда были в одном месте. У Бена свои дела, он хочет быть следопытом, да и неизвестно, отпустят ли его в Зимбабве.

— Вы должны, — сурово повторила Грейс, — должны там быть вместе.

Мартина откинулась на спинку скамейки, прикрыла глаза. Ей стало не по себе. Когда снова их открыла, то увидела, что Грейс, кряхтя, поднимает с земли птичьи перья и укладывает в кожаный мешочек, висящий на шее.

Нет, хватит с неё! Так больше нельзя! Она должна всё понять!.. Если есть, что понимать.

— Что всё это означает, мэм? — дрогнувшим голосом спросила она. — То, о чём вы говорите? Разве я ненормальная какая-то? Почему у меня не как у всех? И о каком таком моём даре вы сказали? Не нужно мне никакого дара, вот что я вам скажу. А хочу я только научиться помогать животным и лечить их, а ещё хочу провести свои каникулы как все люди — читать, купаться, гулять… И ездить на жирафе!

Она даже устала от такой длинной речи и умолкла, опустив голову.

Тётушка Грейс обняла её толстой тёплой рукой.

— Ответь мне только на один вопрос, милая, — негромко произнесла она. — Видела ты хоть одного мальчика или девочку, разъезжающих верхом на жирафе?.. Молчишь? Вот то-то… К чему я это говорю? — ты можешь спросить. К тому, о чём уже говорила: не всегда мы, люди, сами выбираем свои пути. И бывает, что тропа, по которой нас направили, очень и очень нелёгкая…