Последний кольценосец

Последний штурм этой проблемы предприняли пару лет назад ушлые ребята из Арнорского центра высоких технологий, получившие под это дело специальный грант от Ангмарской аэрокосмической корпорации. Кончилось все опять пшиком: представили заказчику двухмиллиметровой толщины пластину из некого вещества (86,12% серебра, 11,96% никеля и далее по списку) — якобы это и есть самый настоящий мифрил, а все остальное не более чем легенды; ну и, как водится, потребовали новых денег на изучение этого своего творения. Главарь ракетчиков не моргнувши глазом извлек из-под стола заряженный музейный арбалет, навел его на руководителя проекта и предложил тому прикрыться своей пластиною: выдержит — получишь требуемые деньги, нет — они тебе все равно ни к чему. Проект, ясное дело, накрылся медным тазом... Так ли оно было на самом деле — не поручусь (за что купил — за то продаю), однако лица, хорошо знающие шефа «Ангмар аэроспейс», утверждают, что шутка вполне в его вкусе — недаром он ведет свой род от знаменитого Короля-Чародея.

С иноцерамием, из которого якобы отливали кольца назгулов, все не в пример проще, и причина, по которой он почти никогда не попадает в руки людей, вполне очевидна. Содержание этого металла платиновой группы в коре Арды совершенно ничтожно — его кларк [4] составляет 4x10-8 (для сравнения: у золота — 5x10-7, у иридия — 1x10-7), но при этом он в отличие от других платиноидов не встречается в рассеянном виде — только крупные самородки; вероятность наткнуться на такую штуковину можете прикинуть сами, если не лень. Впрочем, не так давно на рудниках Кигвали, в Южном Хараде, в самом деле нашли самородок с фантастическим весом 87 унций; статейку в местной газете, повествующую об этом событии, так и назвали: «Находка века — шесть фунтов иноцерамия! Можно наделать колец на роту назгулов». Решительно никакими необычными свойствами (кроме плотности выше, чем у осмия) металл этот не обладает.

Впрочем, что это мы все о железяках да о железяках...

Элвис так никогда и не вышла замуж. Она чрезвычайно замкнуто жила в особняке на Яшмовой улице, посвятив себя воспитанию мальчика, родившегося у нее в положенный срок после описанных событий. Мальчик этот стал не кем иным, как командором Аменго — тем самым, чьи плавания принято считать за официальное начало эпохи Великих географических открытий. Командор оставил после себя кроки береговой линии нового континента, названного впоследствии его именем, замечательные (с чисто литературной точки зрения) записки о своих путешествиях, а также длинный шлейф из разбитых женских сердец — что, впрочем, не принесло ему счастья в семейной жизни. Помимо Великого западного материка (каковой долгое время всерьез полагали Заокраинным Западом, отыскивая в тамошних аборигенах черты легендарных эльфов), в списке открытий Аменго числится небольшой тропический архипелаг, который тот вполне заслуженно нарек Райским. Название это было впоследствии изъято Святой Церковью (тамошние девушки являли собою просто-таки живое воплощение гураний — каковыми живописует оных богомерзкая хакимианская ересь), однако два главных острова архипелага, удивительно напоминающие своей конфигурацией символ «инь-янь», все же сохранили за собою имена, данные им первооткрывателем, — Элвис и Тангорн.

На мой вкус, знаменитый мореплаватель увековечил память своих родителей так, что ничего лучшего не придумаешь. Однако история любви умбарской куртизанки и гондорского аристократа вот уже который век не дает покоя литераторам, которые по неведомой причине либо обращают ее героев в какие-то бестелесные романтические тени, либо, напротив, сводят все к довольно примитивной эротике. Не стала — увы! — исключением и последняя аменгианская киноверсия, «Шпион и блудница»: в гондорском прокате ей вполне справедливо влепили категорию «три креста», а в пуританском Ангмаре — вовсе запретили к показу. Художественные достоинства фильма довольно скромны, но зато он предельно полит-корректен: Элвис — чернокожая (тьфу, виноват! — харадо-аменгианка), отношения Тангорна с Грагером окрашены отчетливой голубизной; критики в один голос предрекали, что жюри кинофестиваля в Серебряных Гаванях, страхуясь от обвинений в «расизме», «сексизме» и прочих кошмарных «измах», увенчает ленту всеми мыслимыми призами — так оно и вышло. Впрочем, неподражаемая Гунун-Туа получила свой «Золотой эланор» за лучшую женскую роль вполне по делу.