Последний кольценосец

— Ничего. В том-то и дело — не происходит ничего. — Слова Гэндальфа звучали ровно и совершенно безжизненно. — Мое заклятие не сработало. Почему — я не понимаю.

— Выходит, всему конец?

— Выходит, так.

Наступило молчание; казалось, все вслушиваются, как падают последние песчинки в песочных часах, отсчитывающих время их жизни.

— Ну что, доигрались? — прервал вдруг тишину насмешливый голос, не утративший, впрочем, за эти годы своих чарующих интонаций. — «История меня оправдает...»

— Саруман?!!

Бывший глава Белого Совета, не дожидаясь разрешений и приглашений, шагал уже по залу своей твердою размашистою походкой, и все как-то сразу почувствовали абсолютную неуместность этого словечка — «бывший».

— "Пророчество Вакалабата", верно, Радагаст? — обратился он к магу-лесовику, внимательно разглядывая световые шнуры, разбегающиеся от палантиров; прочих членов Совета он, похоже, вовсе игнорировал. — Ага... этот луч, как я понимаю, ведет к Ородруину?

— Они хотят уничтожить Зеркало... — встрял было чуть оживший Гэндальф.

— Заткнись, — не поворачивая головы, бросил Саруман и указал враз закаменевшим подбородком в сторону вновь померкшего в этот миг «лориенского» луча. — Вон твое Зеркало, любуйся. Демиург сраный...

— Мы можем чем-то помочь тебе, Саруман? — примирительно произнес Радагаст. — Вся наша магия...

— Да, можете — исчезнуть отсюда, и поскорее. А «всю вашу магию» засуньте себе в задницу: вы что, еще не поняли, что человек на Ородруине абсолютно неуязвим для магических воздействий? Я испробую рациональные доводы — вдруг проймет... Ну, чего встали?! — прикрикнул он на растерянно столпившихся у выходных дверей членов Совета. — Кому сказано: убирайтесь отсюда все, к чертовой матери — сейчас тут так рванет, что причиндалы не поймаешь!

И, не обращая более внимания на торопливо выскальзывающих из зала Белых магов, повертел в руках палантир, настраивая его на многостороннюю связь, и негромко позвал:

— Халаддин! Доктор Халаддин, вы меня слышите? Откликнитесь, прошу вас.

ГЛАВА 68

Прошло несколько томительных мгновений, пока из глубин палантира не донесся полный изумления голос:

— Слышу! Кто меня зовет?

— Я мог бы назваться назгулом, и вы бы никогда не распознали обмана, но не стану этого делать. Я — Саруман, глава Белого Совета.

— Бывший глава...

— Нет, нынешний. — Саруман, обернувшись, бросил взгляд на оброненный второпях Гэндальфом белый плащ: оно и правильно — запутаешься еще ненароком, ссыпаясь по лестнице. — Уже три минуты как...

Пару секунд палантир молчал.

— Откуда вам известно мое имя, Саруман?

— В Средиземье не так уж много людей, абсолютно закрытых для магии; именно такого и должны были подобрать назгулы для исполнения «Пророчества Вакалабата»...

— Простите?

— Есть одно мутное древнее пророчество, гласящее, что в один далеко не прекрасный день «магия уйдет из Средиземья вместе с палантирами». Дата этого события зашифрована очень сложным образом — его ожидали, комбинируя приведенные в пророчестве цифры, уже не единожды, но пока все обходилось. Сегодня — просто очередной из таких дней, и назгулы, как я понимаю, решили воспользоваться «Вакалабатой», чтобы уничтожить палантиры и Зеркало — «Мир есть текст»... Сейчас вы сбросите свой палантир в Ородруин, лориенский палантир сожжет Вековечным Огнем Зеркало — и магический мир Арды погибнет навсегда.

— Почему погибнет? — донеслось из палантира после секундной заминки.

— А... понятно. С вами, видимо, имел дело Шарья-Рана?

— Почему вы так решили? — В голосе Халаддина послышалась нотка растерянности.

— Потому что это его теория строения Арды: два мира — «физический» и «магический», соединяемых через Зеркало. Эльфы, попав из тамошнего мира в здешний, неизбежно подорвут своей магией основы его существования. Поэтому следует разрушить Зеркало, изолировав эти миры — для их обоюдной пользы... Ну как — близко к тексту?

— А вы хотите сказать, что это все ложь? — холодно откликнулся Халаддин.

— Ни в коем случае! Это одна из теорий строения Мира — и не более того; Шарья-Рана (к коему я отношусь с превеликим почтением) придерживался ее — и это было его право, однако действовать в соответствии с ней...

— А что же гласят остальные теории? Вы рассказывайте, высокочтимый Саруман, — время у нас пока есть: когда мне придет пора кидать палантир в Ородруин, я вас предупрежу, не беспокойтесь.