Последний койот

— Вы двое — настоящие герои, вот что здесь происходит.

— Хватит молоть языком. Рассказывай давай.

До Босха донесся приближающийся вой полицейских сирен.

— Меня зовут Босх. Я из УПЛА. Человек, которого вы застрелили, — подозреваемый в убийстве Арно Конклина, бывшего прокурора этого округа, и лейтенанта УПЛА Харви Паундза. Вы наверняка слышали об этих убийствах.

— Джим, ты это слышал? — Он снова обернулся к Босху. — А где твой жетон?

— Украден. Я дам вам номер телефона замначальника управления Ирвина Ирвинга. Позвоните ему, он подтвердит мою личность.

— Ладно, забудь. Что он тут делал? — Полицейский указал на Фокса.

— Он скрывался здесь. Сегодня утром мне позвонили и сказали, чтобы я приехал по этому адресу. Ну я и приехал, а он ждал в засаде. Ему надо было меня убрать. Я единственный, кто мог его опознать.

Полицейский покосился на Фокса с таким видом, как будто не знал, верить в эту фантастическую историю или нет.

— Вы приехали точно вовремя, — продолжал Босх. — Он собирался меня убить.

Д. Спаркс кивнул. Кажется, эта история начинала ему нравиться. Потом его лоб прорезала морщина.

— А кто позвонил в службу спасения?

— Я, — сказал Босх. — Я приехал сюда, открыл дверь и вошел. Он набросился на меня, когда я набирал девять-один-один. Я просто бросил трубку рядом с телефоном, потому что знал, что вы приедете на вызов.

— Но зачем было звонить в службу спасения до того, как он на тебя набросился?

— Потому что в спальне лежит труп.

— Что?

— Там в постели труп женщины. Судя по виду, пролежал примерно неделю.

— Что за женщина?

Босх посмотрел молодому полицейскому в глаза:

— Понятия не имею.

Глава 50

— Почему вы скрыли, что это она убила вашу мать? Почему вы солгали?

— Не знаю. Я сам так до конца и не пришел ни к какому выводу. Наверное, дело в ее прощальном письме и в том, что она сделала потом… Не знаю, мне просто показалось, что этого достаточно. Я просто хотел, чтобы все закончилось.

Кармен Инохос кивнула, как будто понимала, хотя Босх не был уверен в том, что сам до конца себя понимает.

— Я думаю, Гарри, это было правильное решение.

— Вы так полагаете? Сомневаюсь, чтобы оно еще кому-то показалось правильным.

— Я сейчас говорю не в процессуальном и не в юридическом смысле. Я говорю в общечеловеческом смысле. Я считаю, что вы поступили правильно. Так будет лучше для вас.

— Наверное…

— Вы испытываете удовлетворение?

— Не уверен… А знаете, доктор, вы были правы.

— В самом деле? Относительно чего?

— Относительно того, что, может, лучше мне было бы и не доводить это дело до конца. Вы меня предупреждали. Вы говорили, что это может принести мне больше вреда, чем пользы. Пожалуй, это еще очень слабо сказано… Хорошенькую же миссию я себе выбрал, а?

— Мне жаль, что я оказалась права. Но как я говорила на нашей с вами прошлой сессии, смерти всех этих людей не могут…

— Я сейчас не о них. Я сейчас о другом. Теперь я знаю, что моя мать пыталась вытащить меня из интерната, в который меня отправили. Выполнить обещание, которое дала в тот день у забора, когда приезжала меня навестить, — помните, я вам рассказывал? Так вот, я не знаю, любила она Конклина или нет, но знаю, что она думала обо мне. Она поставила себе цель забрать меня оттуда, а Конклин мог ей в этом помочь. Так что выходит, что это из-за меня она погибла.

— Ох, Гарри, только, пожалуйста, не надо в этом себя убеждать. Это просто смешно. — В ее голосе звучал неподдельный гнев. — Если следовать вашей логике, — продолжала Инохос, — что угодно можно назначить причиной, по которой она погибла. Эдак можно дойти до того, что это ваше появление на свет в конечном счете привело ее к гибели. Видите, как глупо это звучит?

— Не так уж и глупо.

— В прошлый раз мы с вами спорили о людях, которые не хотят брать на себя ответственность. Так вот, оборотная сторона — это люди, которые берут на себя слишком много ответственности. И вы превращаетесь в одного из них. Относитесь к себе немного помилосердней, Гарри. Не надо брать на себя ответственность за все, что происходит в мире. Оставьте и другим немного. Даже если этих других уже нет на этом свете. Это обстоятельство не снимает с них ответственности.

Босх слегка оторопел, пораженный горячностью, с которой Инохос пыталась убедить его в своей точке зрения. Некоторое время он молча смотрел на нее. Видимо, пора было делать перерыв. Дискуссия о его вине была окончена. Она не желала дальше обсуждать эту тему.

— Извините, что повысила на вас голос.

— Ничего страшного.

— Гарри, у вас есть какие-нибудь новости из управления?

— Никаких. Жду, что надумает Ирвинг.

— Что вы имеете в виду?

— Он не стал предавать мою… мои художества гласности. Теперь его ход. Он либо сдаст меня ребятам из ОВР — если найдет, по какой статье привлечь меня за то, что я выдавал себя за Паундза, — либо спустит все на тормозах. Я лично ставлю на второй вариант.

— Почему вы так считаете?