Последний из Первых Миров - Эпоха Тишины. Том 2 (СИ)

Они уже почти не пили вина, все глубже забираясь в свои воспоминания, являя перед глазами картины прошлого, для Гоклона еще яркие, но для старого Чеистума уже блеклые и едва различимые. Бог Смерти спасся от Проклятья Забвения, как и от забвения собственного разума, смертью, умертвив свое тело, но с помощью окто, содержавшего всю его волю, мгновенно вернув телу жизненные силы. Пусть то сложно было назвать жизнью, его телом управляло собственное окто, и он мог делить то окто между разными телами, даже создав несколько своих копий, разослав их в разные Стороны Света, поддерживая так между ними связь для своего Верховного Властителя и друга Ниса. Десятки лет назад одно из его тел вернулось на Запад с Юга, и рассказало ему пугающие истории о Сестрах-Хемирах, что там обитали, и Негласном Правители, что те земли захватил и подчинил имтердам. Он потерял свое тело на Севере еще до начала Великого Спуска, а тело на Востоке пропало немного позже, сожженное Красным Пламенем Геллара, почти 400 лет назад. Они были друзьями и с Гоклоном, что также прекрасно разбирался в человеческих эмоциях, что Богу Смерти было особенно интересно, и потому всегда находил с Чеистумом общий язык. Бог Смерти всегда уважал смерть, ведь именно она была самым большим страхом любой жизни, даже если те его таковым старательно не признавали. И потому он уважал Чеистума — человека, который изведал и познал все аспекты смерти, сам не боялся ее для себя, но лучше других понимал, насколько она ужасна для еще процветающей жизни.

Тихое застолье героев подходило к концу, и с тем, уже совсем забыв о делах насущных, каждый из них с головой ушел в размышления на самые разные, часто даже философские, темы. Корим вспоминал прошлое свое и, вместе с тем, вспоминал прошлое своей наставницы, Богини Света Лореи. Она не раз рассказывала ему историю своего становления октолимом, как и будущего становления Богиней, уважаемым командиром Демонов. Она жила на Западе, на месте текущего Манне-Дота, по иронии судьбы, через столетия, выбрав своим учеником наследника некогда родных земель. Тогда на месте города была лишь небольшая деревушка, в первые же годы Эпохи Раскола оккупированная имтердами. В попытке сопротивления законам угнетателей, отец и мать Лореи Гедыр погибли, а сама девушка, впав в отчаянную ярость, уничтожила часть отряда имтердов-пожирателей, поглощавших внутреннюю силу людей для транспортировки ее в Земли Марконнор, и те, почуяв в ней так резко растущую силу, схватили ее, отведя в дом с мертвыми родителями для изъятия сил. Злобу девушки было тяжело обуздать, но специально подготовленные для того воины имтердов почти справились со своей задачей, как вдруг свет в их глазах потух, и в полной темноте даже для Лореи на пол посыпались их уже мертвые тела. На помощь девушке пришел уже текущий Бог Тьмы, ее брат Кенн. Пусть то и не было им никогда упомянуто, именно по той причине родителей девушки убили имтерды — то был допрос, и гордые родители никак не выдавали им информации о своем сыне, уже год являвшимся командиром Демонов. Не оглядываясь на тела родителей, с дрожью и слезами отважный юноша вынес уже обессиленную сопротивлением сестру из хаты, и, подобно тени, умчался с ней в Лес Ренбира, где и собирался передать ее товарищам, отвести ее через тайные ходы в самый Синокин, направить ее силу в нужное русло и найти ей новую семью.

Увы, по пути они слишком часто сталкивались с преследовавшими их имтердами, и в один момент совсем выбились из сил, тем более так не кстати столкнувшись с вражеским Военачальником, Гелларом. Но не только имтерды преследовали молодых людей — атаку Геллара остановил лично Дума, пришедший с небольшим отрядом Демонов на помощь молодым людям со стороны ближайшего подземного хода, откуда на поверхность совсем недавно, сердцем чувствуя неладное, вышел и сам Кенн. Геллар отступил, понимая разницу в силах Думы и своего отряда, а девушку удалось без происшествий донести, пусть уже без сознания, до подземной столицы людей. Брат помогал товарищам ее выходить, и даже порекомендовал ее на роль ученицы своему другу Альберту, тогда еще не являвшемуся Богом, через некоторое время правда взявшему ее, за результаты в тренировках и покладистость в обучении, под свою опеку.