Последний из Мраксов

Марволо Мракс знал, что такое щекотка. Он видел, как другие ребята щекочут друг друга, читал об этом в книгах. Но никто никогда не щекотал его самого. Когда прошел первый шок, он целиком отдался ощущениям. Том наслаждался пальцами Ная, хаотично передвигающимися по его телу, хохотал искренне и громко, как никогда прежде, слушал смех Певерелла, а потом протянул руки и стал щекотать опекуна в ответ.

От этого безумия прикосновений он очнулся неожиданно. В пылу борьбы он даже не заметил того, что вдруг оказался сидящим верхом на бедрах Ная, прижимая к простыням его руки и совсем не давая пошевелиться. И тот, в распахнутой рубашке, растрепанный, раскрасневшийся и улыбающийся, в кои-то веки смотрел на него прямо, не прикрываясь стеклами очков. Том всегда сходил с ума по его глазам, по этим ярким зеленым омутам. Он не смог бы оторвать от них взгляд.

А Най смотрел на него с непонятной тревогой и ожиданием, даже не пытаясь вырваться или пошевелиться. Он невольно облизал вдруг пересохшие губы, и Мракс понял, что все это время медленно, но неотвратимо наклонялся, собираясь прикоснуться к ним своими губами. Как только мальчик осознал это, он тут же вскочил с постели и бросился в свою комнату. Том не знал, что его опекун еще долго лежал на постели, не двигаясь, просто рассматривая рисунки на потолке.

Теперь мальчик просто боялся посмотреть Певереллу в глаза. Он отказался спускаться в столовую завтракать, не пошел в библиотеку и, казалось, собирался просидеть в своей комнате до сентября. Он сам не мог понять, зачем попытался поцеловать опекуна, а мальчик не сомневался, что еще чуть-чуть и произошло бы именно это. Конечно, Том всегда испытывал почти нездоровую привязанность к Найджелусу, мальчик прекрасно осознавал это. Ему постоянно хотелось прикасаться к опекуну, привлекать к себе его внимание, делать так, чтобы Певерелл гордился им и улыбался ему, один быстрый взгляд Ная когда-то был способен превратить его коленки в желе. Конечно, со временем он привык, стал сдержаннее, но в глубине души Том никогда не переставал мечтать о том, чтобы Най принадлежал только ему и никому другому. Но, черт возьми, он никогда не думал о Певерелле в таком смысле! Ладно, думал, но первая встреча не в счет! Най привлекательный взрослый мужчина с определенным опытом и потребностями, а так же сомнительным семейным положением, с какой стати ему интересоваться невинным в этом отношении мальчиком, едва вошедшим в пору полового созревания. К тому же, если этот ребенок находится у него на попечении! Тут наследник Мракс невольно вспомнил свою первую ночь в поместье, когда он предстал перед Найджелусом в чем мать родила и даже полез к нему с предложением оказания интимных услуг, в тот раз опекун отреагировал резко отрицательно, едва ли не отругал его за это. Но ведь в этот раз Том сбежал сам, Най совсем даже не возражал. Интересно, почему?

Медленно текли часы, приближалось обеденное время, а мальчик перечитывал письма одноклассников и пытался сосредоточиться на учебнике староанглийского и карте Салазара Слизерина. Безуспешно.

– Что ж, наконец-то я тебя нашла, – вдруг нарушил тишину комнаты смутно знакомый мальчику голос. – Было сложно, представь себе. Почему в этом доме нет ни одного портрета, хотела бы я знать?

Том мгновенно приподнялся на постели иповернулся к единственной в комнате картине – скучному сверх меры натюрморту. На холсте, брезгливо перебирая яблоки в нарисованной вазе и поправляя серое платье, к его удивлению оказалась та самая старуха, с портретом которой он разговаривал всего за несколько минут до похищения. Теперь сварливая леди смотрела на него без враждебности, наоборот, с заметным интересом и удовлетворением.

– Вообще-то, кажется, есть несколько портретов в библиотеке, – ошарашено ответил мальчик на ее вопрос. Он совершенно не понимал, зачем ей понадобилось искать его. – Что Вы здесь делаете?

– Решила проверить твои слова, – мерзко усмехнулась бабка. – Живые Певереллы… В этом нужно было удостовериться!

Мальчик нахмурился. Помнится, она отзывалась о знатном семействе вовсе не доброжелательно. Быть может, эта леди хочет как-то навредить? Но что может предпринять портрет? Что же ему следует делать? Рассказать Наю?

– И я убедилась, что ты сказал правду. Твой опекун, ха-ха! – она подмигнула удивленному мальчику. – Я наблюдала за ним несколько дней. Вспыльчивый, даже истеричный временами, упрямый, как осел. Окружающие чаще всего считают его покладистым и безобидным, забывая о происхождении. Однакокогда приходит время, он без труда напоминает друзьям и вассалам, что является достойным потомком Певереллов, ибо обладает немалой магической силой и знаниями. Это практически фамильные черты. Забавно, что он такой, не смотря на тысячу лет, прошедшую с тех пор, как семья Певереллов пропала с глаз общественности, верно? Как выходец с того света.

– Что Вы хотите? – напряжено спросил Марволо.

– Хм, – женщина оценивающе оглядела его. – Просто понаблюдать немного. Ничего плохого. Возможно, – тут она подмигнула мальчику, – я смогу помочь тебе кое в чем.