Последний из Мраксов

Несколько часов спустя Волдеморт старался не думать обо всем произошедшем, меряя шагами спальню. Когда-то она принадлежала Регулусу Блеку, он помнил это с детства, хотя тут, разумеется, не осталось никаких вещей давно умершего мага. В юности Марволо не жил здесь. Вопреки всем правилам приличия, он переехал в комнату самого Гарри и делил с ним все, начиная с кровати и заканчивая шкафами. Им пришлось даже немного сменить мебель в покоях. Комната, в которой он жил сейчас, была очень похожа на ту, но все же действовала на нервы.

За стеной Гарри долго психовал и бил посуду. Некоторое время Волдеморт даже опасался очередного приступа бешенства или флегматичности, но потом все стихло, и он решил не проверять, чем закончилась истерика. Ему было все равно, если Поттер изрезал себе руки или свалился на ковер без сознания.

Следовало подумать о сегодняшнем докладе Ранкорна с последними новостями из министерства, о неудачно наложенном на заместителя маггловского премьер-министра Чомли Империо. Все это было важно. Власть, которой он жаждал, была близка как никогда.Юный Малфой скоро должен был получить свое задание. Конечно, мальчишке не удастся убить Дамблдора, однако у него были неплохие шансы найти проход в Хогвартс для других Пожирателей смерти. При должном давлении, разумеется. Стоило лишь пригрозить наказанием для родителей, и Драко сделает все, что угодно. Вся семейка Малфоев слишком цеплялась за свои узы, друг за друга. На взгляд Лорда это была редкостная глупость. Много лет назад он, не колеблясь, обрек своего дядю на длительное заключение в Азкабане, когда это было выгодно.

Волдеморт недовольно посмотрел на стол, где аккуратно, как он любил, были разложены письма. Судя по докладам Пожирателей, большинство оборотней Европы категорически отказались присоединяться к какой-либо из воюющих сторон, то же самое сделали и гоблины. Ему все еще оставалась верна стая Фенрира, но она была не так уж многочисленна, как хотелось Лорду. Его слугам удалось привлечь на свою сторону великанов, перехватив их прямо под носом у Дамблдора и его марионеток. Однако некоторые доклады беспокоили его. Несколько темных волшебников и политических лидеров на континенте, что прежде охотно шли на союз с ним, резко отказались от сотрудничества, не объясняя причин. Вдруг появились сомнения в верности тех или иных людей. И в довершение неожиданная популярность Руфуса Скримджера среди магов.

У Волдеморта были подозрения о том, кто за этим стоит. Гарри не одобрял действий своего жениха и, хоть и обещал не переходить на сторону Альбуса, вполне мог мешать по-своему. Рабастан, конечно, следил за передвижениями лорда Певерелла и ничего настораживающего не докладывал, но ведь Гарри мог вести свои дела и по переписке.

За спиной хлопнула дверь гардеробной, которая вела из комнаты Поттера. Лорд усмехнулся, подумав, что жениху надоело закатывать истерику самому себе, и он решил попортить настроение еще и ему. Волдеморт не ожидал этого визита и не наложил на себя иллюзию. Он выглядел в точности так, как на кладбище в ночь возрождения. Лорд обернулся и с вызовом уставился на бывшего любовника. Пусть полюбуется на лицо, котороевызывает в нем столько дурных воспоминаний и ненависти! Пусть еще раз посмотрит на то, что сделал с собой драгоценный Марволо!

У Гарри было решительное выражение лица и пустой взгляд. Он не смотрел на волшебника перед ним, впрочем, молодой человек все равно не надел очки. Поттер оказался куда ближе к нему, чем ожидал Лорд, решивший, что Гарри остановится у дверей. На нем был шелковый зеленый халат до пола, а волосы встрепаны.

– Я решил, что ты прав, – заявил он хриплым голосом.

– Неужели? В чем же?

– Нет нужды страдать от похоти. Мы вполне можем удовлетворить свои физические желания друг с другом, – равнодушно заявил он.

Проблема была в том, что Лорд не страдал от похоти, пока в поле его зрения не появлялся Гарри Поттер. Это было унизительно, но терпимо, тем более что бывший любовник в итоге сам пришел и попросил возобновления отношений. Лорд не обманывал сам себя, он не собирался отказываться, потому что иначе Поттер просто развернулся и ушел бы, молодой волшебник не стал бы умолять. Не в этом случае. Однако Гарри не знал, а может быть нарочно обставил все таким образом, что будь Волдеморт на пару десятков лет помоложе, эти слова причинили бы ему ужасную боль.