Последний из миннезингеров (сборник)

– Я с-спокойна. На педсовете присутствует мать… Белозерова. Дайте ей слово.

– Пожалуйста… э-э-э…

– Анна Ивановна.

– Анна Ивановна, пожалуйста!

Анна Ивановна Белозерова.

– Люди добрые!

– Немедленно встаньте! Этого еще не хватало! Девятнадцатый век! Крепостное право!

– Люди добрые! Простите вы меня, ради Христа! И его простите, Каина!

Я ко всему понятлива. Весь он тут у вас испаскудился. А ведь был! Ю-у-ра!

Да ведь он слова доброго не слыхал отроду! Язык поганый! Характер козлиный!

Да его дед за характер козлиный да за язык помело десять лет Беломорканал строил! Да ведь и отец-то его в эти десять лет рестантом изделался! Да и помер в тюрьме! А дед, старый хрыч, и до сих пор небо коптит да статейки в районку пописыват про воровство в колхозе. Как бельмо на глазу у всех! Ни пензии, ни здоровья, один гонор!

Да меня, дуру, черт дернул по бабьей глупости за вора выйти!

Уйду я сторожить сельсовет, а антихрист мой возьмет Юрку да меньшую Аленку да и заставляет их консервным ножом картошку чистить. Или спиртягу с ним пить. А отказываются – бьет смертным боем. Юрка как-то из дому убежал и три ночи в лесу жил. В четыре-то года.

А дед проходит как-то мимо дома, да и заглянул, а как увидел – шальным сделался. В избу заскочил, топор схватил. И осталась я снова вдовой. А он на старости лет еще пять годов дрова под Котласом пилил.

А Юрке как буквы учить было? Он коров пас и работал за мужика. А потом я его с дебильностью в район отправила. А больше я его, сердешного, только летом и видела, да и то изредка. Я отделилась, с новым мужиком живу, а он все у деда. Худой дед-то. Врачи сказали, помрет не сегодня завтра.

А что с дебильностью в район уехал, правильно и сделал. Аленке вон шестнадцать, а уж вся спилась и двух выблядков…

Директор.

Спасибо, достаточно.

Галина Борисовна, пригласите, пожалуйста, Белозерова.

– Ну здравствуй, Юра. И что ты нам скажешь по поводу всего случившегося? Что же ты молчишь перед всеми и голову опустил?

– Што молчишь, аспид? Подними свое лицико да посмотри в морды учителям! Али в штаны наложил?

Юрий Белозеров.

Кто, …, наложил?

Директор.

– Ш-ш-ш!.. Мамаша!..

Юра! Выйди с мамой в коридор и ждите решения педсовета!

Директор.

Как видите, Белозеров вряд ли может что-то объяснить нам внятно. Обратимся, так сказать, к каноническому тексту, ставшему, м-м-м, камнем преткноовения и яблоком раздора.

Изольда Карловна, огласите, пожалуйста!

– Я… прошу прощения, что…

– Аллах с вами, не оправдывайтесь и не смущайтесь. Читайте.

– Хорошо. Читаю. С купюрами.

(Сочинение прилагается.)

Аттестационное сочинение ученика одиннадцатого бэ класса… Белозерова Юрия Алексеевича. Тема: «Человек, которого я уважаю».

Изо всево пределоженного выбираю я тему седьмую как более мне близкую.

А чево не первую не вторую не третью спросите?

А не хочу. И не согласен.

В меня отчим в четыре года кружку спиртяги залил, так я этого г… тьфу. Кроме одного разу потом. А тут в кажный год чего-нибудь. Вон у меня дед заорал на отчима не быть тому, и топором… И у Шикспирова там мужик так орет. А если б его дед не умудохал дак его бы мамка отравила бы. Заместо спирту ацитону бы подсунула. Она уж раз пыталась. А снова бы не получилась, он бы ей придушил и девку бы. И все золотой мужик у простых людей выглядел. Все как у нас.

Про Катьку и говорить в приличном месте не надо. Прошмандовка она и есть прошмандовка. У меня вон сестра прошмандовка так я про нее и не говорю никому хоть и жалость имею. Умный человек один правда и тогда нашелся и сказал: дура. Не то что паралитик. Так его же дураком и выставили. Такая песня. А если там до случки не дошло извиняюсь вам виднее. Может просто пощупал или чего по мелочи так это не считается. У меня отчим так говорит. Я то не читал. Поди и пьюшка еще. У меня вон Аленка была как из сказки а теперь пьюшка и прошмандовка. Оно обычно друг за другом. Сначала пьет потом сучит.

А что утопилась обратно дура. Ну и что что ты запил? Вон Прокопич как запьет закадируется и топится не собирается потому не дурак. А она дура. И прошмандовка. И пьюшка наверно. Была.

Или про тюрьму. У меня дед вон отчима затюкал и я это видел. Ничего такого страшного. Сеструха испугалась а я молодцом. А дед тоже. Хряпнул и пошел рюкзак собирать. И вернулся через пять лет как из магазина пришел только охромел и руки дрожат. Могучий был человечище. Это щас с дивана в гроб шагнуть не может. А он и раньше сидел. На него одна гнида маляву накатала его друг с детства Синюшкин. Он ево можно сказать у соседей вынянчил а потом они бабку не поделили. Он деду: Гитлер. А дед ему не Гитлер а Шварцнегер… или кажись Шикльгрубер. Ну и шикнули в грубер за девичью фамилию. Десяти лет из-за войны не вышло. Дак там этих Родек туча сидела. Они в свое время в семнадцатом и молодых красивых баб хренакали не говоря про мужиков стариков и детей. И я так думаю все из-за того Родьона. Овца паршивая стадо портит.

А я и сам физруку бутылкой стукнул. Стекло разбил и шесть порезов сделал. Но про это в пятой теме.