Последний из легенд. #1

— Это твои воины. За десять золотых, они согласились сопроводить нас до двумирян. Вот твоя веревка и арбалет. Извини, лука не было, я тебе говорил, что у нас они не в чести. Да и арбалет не знаю, откуда взялся у торговца. Да, и к нему всего три болта. Зато бронебойные, — не дав Румагу возмутиться, Тень снял с плеча и положил перед ним стреломет, почти с далимана размером и три небольших копья. Веревка же, напротив, оказалась тонкой, но прочной.

— Крепче не найдешь, — заверил один из безымянных далиман. Цифры их шли хоть и не по порядку, но были очень похожи друг на друга.

Идти через лесные тропы, потом снова через крепость варваров показалось слишком нерациональным, а потому Тим решил вернуться через телепорт.

Едва выдвинулись в путь, Тень принялся рассказывать из какой шерсти и какого зверя плетут такие веревки женщины далиман. Тим слушал вполуха, проклиная себя за то, что взвалил на плечи этого монстра инженерной мысли. Когда до арки оставалось метров пятьдесят, ему казалось, что это не арбалет, а та самая баллиста, которая стояла на башне крепости по ту сторону разрушенного моста.

Изначально, план был предельно прост. Требовалось вернуться к колодцу, и запускать стрелу, с привязанной веревкой вверх, пока она там за что-то не зацепится. Далее они подсаживают Занозу, тот добирается до выхода и втягивает самого худого из далиман. Последним, как самый крупный, идет Тим. Ну, а оказавшись в пещере они находят тоннель, по которому пришли и возвращаются к развилке. Там либо открывают дальнейший проход, либо поднимаются наверх, также с помощью арбалета и веревки. Но как всегда, Тим не учел особенности мира, в котором оказался.

Глава 27

— Он зазнался. Мало того, что использует наших ребят в своих целях, так еще и нам перечит, — раздражённо проговорил седой мужчина.

— Вот-вот, — поддакнул ему другой староста.

— А то, что он с кайрийцами учудил. Ведь понял, что проигрывает, и мы-таки отправим этих глупцов вместе с Гротом к варварам, и напрямую пошел к этим животным.

— Говорят, они там с Кегеном так перебрали, что чуть всех нас не сожгли. И ведь кайрийцы-то к нему как к родному после этого. Не будите, говорят, славного Туроха, это наше собственное решение. Как ловко все провернул. И неделя… Да за неделю нас эти варвары перебьют всех и уйдут восвояси, — староста набрал в грудь побольше воздуха, чтобы закончить свою речь каким-нибудь едким словом, но замолчал, видя, что в шатер вошёл тот, про кого они говорили.

— О, славный Турох, а мы уже заждались, — сказал с улыбкой, только что собиравшийся оскорбить воеводу староста.

— Чего не разбудили? — беззаботно спросил воин, присаживаясь к столу.

— Так ведь друзья твои сказали не будить, покуда не проспишься.

— Какие такие друзья?

— Кайрийцы, — процедил староста Староушоковской деревни.

— Ну, допустим, они нам не друзья, а союзники. Хоть и временные. Чего звали-то? — Туроху не понравилось, как вели себя старосты, а потому он сразу решил выяснить, в чем причина.

— Да вот, хотим поглядеть, чему ты наших ребят обучил, — сказал староста другой деревни, дальше всех расположенной от моря, практически на границе с кайрийцами.

— Ну, так пойдёмте. Не в шатре же показывать. Сейчас я своих созову, а вы на поляну приходите, где союзный лагерь стоял. Там и посмотрите.

— Ты пока иди, а мы догоним.

Едва Турох вышел, сидящий во главе стола староста снова заговорил:

— Слышали, он их уже своими кличет.

— А чего Клима нет? — жёстко спросил молчавший до этого староста из Свирей.

— Так он же вроде как с Турохом-то заодно, с одной же деревни, — не понял вопроса говоривший, но уловил раздраженные нотки в голосе старосты одного из самых богатых селений.

— А мы стало быть против? Вот, что я скажу. Ради нас старается Турох. Ради детей да жён наших. У самого ведь племянницу с женой за море утащили, а он беспокоится о тех, что у нас с вами дома остались. У него нет больше никого. Зачем ему против нас идти, — продолжил говорить староста Свирей.

— А я слышал, что девка у него молодая есть. Красавица, но в татуировках вся. Никак у шинитов встретил. Недолго горевал, — ехидно проговорил Староушаковский предводитель.

— Дурак ты. Нечего мне с вами больше обсуждать, пойду я, — и богато одетый мужчина вышел.

— Ну, что же, если больше никому сказать нечего, давайте и мы пойдем. Поглядим, чему там этот воевода учит.

А посмотреть было на что. Вокруг поляны, где разминались парни, собрался весь народ. Звон мечей, переливающихся на солнце синим оттенком полированной стали, приманивал зрителей как магнит.

Как только пришли все старосты, Турох отдал команду, и молодые воины быстро разбились на три группы.

Толпа ахнула, когда в следующий момент, услышав новую команду, два десятка налетели на восьмерых. Мечи гулко ударились о стену щитов, и тут же звон от новых ударов, но уже с клинками, слился в непрерывный гул. Люди завороженно смотрели на зрелище. Новая команда, и вот уже место обороняющихся занял другой десяток, принимая удары на щиты и разя копьями.