Последний из Асов

— «Братишка, лучше тебе и не знать. Если Разрушитель каким-то волшебным образом травмируется, вообще по какой-либо причине не сможет драться на этом турнире, то я буду вне себя от счастья» — отвечает Двухсотый.

— «Это почему ещё?» — спрашиваю я.

— «Да, потому что перед тобой- потолок любого бойца, недостижимая высота, фактически несменяемый долгое время король всего этого спорта» — говорит теперь уже немного напуганный Двухсотый и смотрит в сторону Разрушителя, глядящего на ринг холодным взглядом.

Глава 31

— «Слушайте, да ладно вам, прям уж такой он этот Разрушитель мега, супер, классный и непобедимый» — говорю я с сарказмом.

— «Ну, вообще- то да, прямо в точку» — говорит Жак.

— «Да ладно, сколько мы ломали таких, вот наша вылазка в тот недодворец-полусарай. Там были серьёзные ребята. Да и в пещере, когда Флора вытаскивали, тоже было жарковато…. И я имею ввиду не пустыню, а обстановку и «горячих» соперников» — возмущаюсь я.

Тут Двухсотый подходит ко мне с пока ещё напуганным взглядом, смотрит мне в глаза и кладёт одну руку на моё плечо.

— «Сто пятый, братишка, этот…. недодворец, как ты говоришь, ты один освобождал от тех дебилов?» — спрашивает Двухсотый.

— «Насколько я помню- нет» — отвечаю я.

— Вот, видишь?

— Что я должен увидеть?

И тут Двухсотый делает такое выражение лица, будто собирается с мыслями, будто думает как бы донести до меня сугубо важную мысль.

— «Сто пятый, братишка, понимаешь, ходят слухи, что Рррр….» — Двухсотый начал заикаться от волнения.

— «Робот?» — спрашиваю я.

— Да какой на хрен робот?! Рразрушитель! В общем, ходят слухи, что он это…. в общем, он….

— Так, так, отдышись, успокойся, Двухсотый, так вдох-выдох, вдох-выдох, ха-ха.

— Дурак ты Сто пятый, если бы ты знал, всё, что знают многие про него, то не был бы таким спокойным. Тут, по ходу, все уже на взводе, кроме тебя, как увидели Рррр….

— Я понял, понял, в общем, что за слухи там про него, не томи.

— Он один спаррингуется с несколькими. И спаррингом, если честно, это трудно назвать, скорее это избиение или недоубийство. Сначала, когда его ещё недооценивали, то спарринговались, как обычно один на один, но когда было видно, что каждый спарринг-партнёр не просто от него отлетает, а отлетает в нокаут и в больницу, то стали ставить против него двоих, но и в таком количестве против него не было ни одного шанса…. Мало того, что он всегда был сильнее, так ещё и бил их так, будто ему это нравилось, садист хренов…. Так вот, количество партнёров по спаррингу дошло до девяти, понимаешь, девяти?!

— Да успокойся ты, брат.

— Короче, и эти девять надевают защитные шлемы, с металлической защитой, блин, и руки с ногами у них все в защите, как говорится. Но вот только всё равно он всех ломает.

— Понятно.

— Ну? Теперь ты нервничаешь, как я?

Двухсотый продолжает смотреть на меня очень испуганным взглядом. Я же задумался после его слов, просто задумался.

Глава 32

— «А теперь, дамы и господа, тот самый момент, которого мы так давно ждали…. Вы чувствуете этот запах? Чувствуете? Это запах войны, ну или убийства, если хотите, ха-ха. О нет, нет, не подумайте, на наших турнирах никто никого не убивает, я говорю убийство в том смысле, что вряд ли можно противостоять тому, кто скоро выйдет на этот ринг, а значит…. будет что-то вроде убийства, если конечно соперник этого бойца не сдастся в самом начале, просто увидев его напротив себя, ха-ха. Поэтому мы думали по началу, что стоит сначала объявить соперника, а потом уже его», — ведущий объявляет новую пару бойцов.

— «Слушай, как же этот слащавый клоун напрягает», — говорю я Двухсотому о ведущем.

Двухсотый будто меня не слышит. Он смотрит на ведущего так, как будто ждёт от него чего- то невероятного и пугающего, например, прыжка через весь ринг в нашу сторону.

— Итак, дамы и господа, в красный угол ринга приглашается тот самый неумолимый, жестокий, не знающий поражений, но не от того, что никогда не бился, как некоторые бойцы этого турнира, а потому что его невозможно победить…. Встречайте, боец, представляющий колонию Зорга! Тяжеловес массой Сто семь килограмм! Разрушитель!!

— «Ну, Сто семь кило…. да фигня, ноль проблем — я считаю» — говорю я.

— «Ага» — реагирует с сарказмом, не сводящий испуг со своего лица, Двухсотый.