Читаем Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова полностью

Особое место – на верхнем этаже, занимает офицерская библиотека. Ее стены сплошь уставлены шкафами. В них – тысячи книг в роскошных кожаных переплетах с золотым тиснением и обрезами. Кроме научных трудов по истории и военному делу, здесь можно найти справочную литературу для теоретической подготовки, работы, посвященные представителям царской династии. Особое место отведено изящной словесности. На полках красуются собрания сочинений А. Пушкина, М. Лермонтова, И. Крылова, В. Жуковского, других отечественных авторов. Есть литература и для любителей «легкого» чтения, а также множество книг на иностранных языках.

В центре библиотеки стоит большой круглый стол, а вокруг него – удобные мягкие кресла. На столе всегда можно найти свежие номера газет и журналов – на русском, немецком, французском и английском языках. Но самой большой популярностью у офицеров полка пользуется «Военный сборник».

Многое, очень многое появилось в полку благодаря стараниям Марии Федоровны. И здесь, конечно, ее просто боготворят…

Особенно часто императрица посещала Синих кирасир тогда, когда здесь командовал лейб-эскадроном ее любимый сын – великий князь Михаил Александрович. Порой она даже принимала полковой смотр – итог целого года учебы личного состава полка. Маленькая, худенькая, уже, конечно, совсем немолодая, вдовствующая императрица сидела в коляске совершенно прямо, словно соревнуясь в выправке со своими подопечными. Всем приветливо кивала головой, улыбалась. И эскадроны, сотнями глаз с обожанием смотревшие на свою любимицу, дружно и громогласно выкрикивали: «Здравия желаем, Ваше Императорское Величество!»

Объехав фронт, Мария Федоровна подъезжала к своему шатру, и выходила с помощью подоспевших гайдуков из коляски. Начинался смотр полкового учения, порой прерываемый трубным сигналом. Гвардейцы знали: это знак того, что императрица довольна ими. И полк тут же выкрикивал в ответ: «Рады стараться, Ваше Императорское Величество!» Во время смотра все, конечно, старались показать себя с лучшей стороны. Иначе – позор, негодование начальства. Но до этого дело никогда не доходило…

Кульминация смотра – стремительная атака в сомкнутом строю, которая неслась прямо на шатер императрицы под оглушительные крики «ура!» Захватывающее, волнующее зрелище! Буквально в нескольких шагах от «ставки» шефа полка центр атакующей линии резко останавливался, вызывая, тем самым, неподдельный восторг Марии Федоровны. От души поблагодарив всех участников смотра, она отпускала полк праздновать его окончание.

Вот как описывает это событие бывший офицер полка В. Трубецкой в книге «Записки кирасира»: «Императрица, ясное дело, не много понимала в строевом учении полка, и потому она могла только восторгаться своими молодцами кирасирами, производившими такие потрясающие и лихие атаки на ее шатер, что кругом дрожала земля. Всегда любезная, старая императрица, присутствуя на наших смотрах, после каждой эволюции или перестроения полка приказывала стоящему рядом с ней штаб-трубачу играть нам благодарственный сигнал, выражая этим свой восторг и похвалы… Впрочем, хочу оговориться: смотры мы действительно сдавали добросовестно – без сучка, без задоринки. Накануне смотра, конечно, производилась репетиция. Нас выстраивали на поле, после чего мимо нас проезжала пустая коляска Царицы, запряженная парой ее любимых вороных жеребцов, управляемых представительным старым кучером с окладистой седеющей бородой. Эту пустую коляску встречали полковым маршем, а скакавший рядом с ней командир здоровался с нами. Делалось это для того, чтобы лишний раз проверить, не будут ли царские лошади шарахаться от музыки и кирасирских приветствий, добросовестно выкрикиваемых одновременно сотнями глоток.

В день смотра на военном поле устанавливался для Царицы красивый белый полотняный шатер, устланный коврами. В нем устанавливали мягкие кресла. Царица в коляске выезжала к полку в сопровождении какой-либо пожилой придворной дамы. Командир полка встречал ее рапортом, после чего благородные вороные жеребцы дивной красоты тихой рысью везли Царицу вдоль фронта полка».

Полк возвращался в казармы, и на полпути его догонял довольный командир. Он непременно кричал своим кирасирам:

– Спасибо, молодцы, за отличный смотр! Всем от меня по бутылке пива!

Полк тут же радостно отзывался:

– Покорнейше благодарим, Ваше Превосходительство!

Тут же, вслед за командиром, щедрость начинали проявлять и остальные офицеры. Каждый из них жаловал по бутылке пива подчиненным, и те, вернувшись в расположение полка, тут же начинали праздновать окончание смотра. Офицеры пировали в офицерском собрании, солдаты – в казармах. Вместе с пивом им присылали еще и водку, и она порой лилась рекой. Из окон то и дело слышались веселые выкрики, пение полковых песен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии