Последний идальго

– Так, девочки! Занимаемся своей работой и не отвлекаем! О, раздели уже? Хорошо! Где каталка? Ага, сюда катите! Поднимаемся, молодой человек.

Ледяные пальцы впились в руку и потянули за собой. Опять этот лысый с жабьими глазами.

– Встаем и перебираемся на каталочку! Теперь ложимся, вот так. Что у него с показателями?

Вот же холод собачий.

– В норме.

– Отлично! Сеньор Джуаема, ну-ка поворачиваемся на бок.

Муту повиновался. Пальцы доктора скользили от копчика вверх. Что он там выщупывает?

– Не шевелитесь.

Укол! Боль накатила и схлынула морской волной, оголив острые камни воспоминаний. Уютная пелена, что окутывала разум Муту, вдруг исчезла. Ночные гости, лестничная площадка, кровь на его руках!

– Спокойней, молодой человек! Лежите смирно! Я вам анестезию ввожу, уж будьте любезны, потерпите секунду!

Муту замер. Мысли прыгали, он не мог понять, как очутился в палате?

– Так, отлично. Теперь переворачивайтесь на спину. Девочки, ваш черед.

Пластмассовая коробочка с тонким проводом прищемила палец, жгут сдавил плечо. Муту поднял глаза вверх, не желая видеть, как игла проткнет вену. Сверху покачивались пластиковые мешочки с цветной жидкостью. От них тянулись прозрачные трубки.

Укол, точно комариный укус.

«Ловко у нее вышло» – Муту скосил глаза на свою руку.

Медсестра приклеивала пластырем странную иглу торчащую из вены.

– Ну что вы копаетесь, время!

– Готово!

Тележка тронулась и остановилась. Лысый доктор направился к двери палаты.

«Дьявол, они совсем спятили?» – Муту с ужасом понял, что его собираются катить ногами вперед. Пусть тогда сразу в морг везут! Даже ребенок знает, что нет вернее способа накликать несчастье!

Пересохшими губами он стал бормотать бабушкин заговор от беды.

Я пустыней порожден,

Силой ветра наделен,

Вскормлен влагою дождей,

Я держусь своих корней!

Духи воли и судьбы

Не оставьте в час беды,

Отец ворон будь со мной…

Муту вывернул шею, вглядываясь в окно. Разгорающийся за стеклом рассвет красил ржавчиной низкие облака. Священной птицы на подоконнике не было.

– Доктор Гомес, пульс, – рука в резиновой перчатке вернула голову Муту на место.

– Сколько.

– Сто.

Дверь палаты распахнулась, впереди показались молочные стены коридора. Каталка выехала из палаты и повернула к лифтам.

Духи воли и судьбы

Не оставьте в час беды,

Отец ворон будь со мной,

Сбереги и успокой

Стань защитою стеной.

Отгони старуху-хворь,

Пусть хромает в мир иной,

Не увидевшись со мной

Держит в сморщенных руках

Символ страха, темной знак,

То не посох, то- клюка,

Призывает мрак она

Вдруг Муту увидел впереди пару. Он приподнялся на локтях, искренне надеясь, что ошибся. Широкоплечий молодой санитар вел навстречу бабульку преклонных лет. Та шла медленно, при каждом шаге опиралась о трость. Тук, тук. Зловещий стук пробирал до самого сердца. Духи пустыни!

Призывает мрак она.

Не позволь закончить круг,

В три удара, друг за друг…

– Доктор Гомес, сто двадцать.

– Э, дружок, давай-ка ты лучше поспишь.

Глава 33

33. Диего.

Вой сирены Диего услышал раньше, чем увидел машину скорой помощи. Сквозь окно больничной палаты он наблюдал, как неотложка промчалась по пустой субботней улице и свернула под козырек приемного отделения. Через мгновение сирена смолкла, и в воздухе повисла тишина.

– Утро у кого-то не задалось, – Диего потер бровь и повернулся к Кристине, – а у некоторых еще и ночь! Да, Кристиэн?

Ответа не последовало. Девчонка вообще не произнесла ни слова за все время, пока они дожидались Муту. Свесив голову, она сидела на узком диване, отрешенно глядя в пол. Лицо осунулось, сквозь тонкую бледную кожу проступили острые скулы.

«Ну хоть блевать перестала, и то хорошо!» – Диего поморщился.

Вместо того, чтобы выспаться перед долгим полетом, они полночи прибирались за Муту и караулили палату от незваных гостей. А если бы девчонка не созналась? Если бы утаила, что пошла на поводу у африканца и разболтала о самолете? Сколько бы времени понадобилось лягушатнику, чтобы вырвать Муту из рук полиции и развязать язык?

«Одни беды от этих помощников! – Диего повернулся к двери. – Ну почему так долго?»

Они ушли из клиники с рассветом, чтобы в девять, вместе с первыми посетителями, вернуться вновь. Медсестра в отделении пообещала, что Муту скоро прикатят, и Диего ждал, точно сторожевой пес на привязи.

«Лучше бы потолковал с выжившим ублюдком!» – он вынул из кармана ключ с биркой «1-7». Пленник дожидался по соседству в компании мертвых подельников. Спящая под транквилизатором медсестра не возражала, когда Диего позаимствовал ключ от одной из свободных палат. И, если верить журналу учета, раньше понедельника пациент там появиться не должен.

«Да к черту!» – он двинулся к выходу, однако успел сделать всего пару шагов. Дверь распахнулась, и двое чернокожих санитаров вкатили Муту.

Он не спал. Пока его сто килограммовую тушу перекладывали на кровать, Муту удивленно таращился на Диего.

– Выздоравливай, брат! – попрощались санитары и потянули каталку к выходу.

Резиновые колеса заскрипели по кафельному полу, Диего выждал пока дверь закроется и подошел к изголовью кровати.

– Доволен?

Муту кивнул, безуспешно пряча идиотскую улыбку.