Последний фуршет

— Ты издеваешься надо мной? — спросил он. — У тебя... не было... ни одного мужчины? — Едва не задохнулся, произнося эту фразу. Отрывисто, словно его душил кашель.

— Нет, — сказала Лиза.

Тогда Славик сделал ей предложение. Потому что хотел ее заполучить, а другого способа, понял он, у него нет.

Он предложил ей сразу все — квартиру, себя.

Из японской косметической фирмы, менеджер которой не мог надышаться на Лизу, она ушла, хотя платили там больше, чем обещал Павел Лобастов в своей галерее.

Менеджер не хотел, чтобы она увольнялась.

— Не отпущу, если напечатаешь заявление об уходе на компьютере, — суетился он. — Ты напишешь его собственной рукой. — Она говорила, что уже разучилась писать, и он, видимо, поверил.

Лиза принесла заявление. Менеджер со вздохом принял его.

На прощание он подал ей набор косметики. Лиза засмеялась и покачала головой.

— Ты думаешь, тебе рано ею пользоваться?

— Это же против старения, — фыркнула Лиза. — Я знаю. А до старости она у меня протухнет.

— Во-первых, она очень высокого качества, — заметил он. — И во-вторых...

Лиза перебила его:

— Значит, к старости я куплю ее сама. Я знаю, она дорогая, но у меня хватит денег.

— Прекрасная надежда, — заметил он. — Но должен предупредить — тебе уже пора заботиться о коже. Иначе к тридцати годам ты можешь оказаться в паутине...

Она засмеялась:

— Хорошо, если только морщинок. А не в тенетах чего-то такого, что мне не понравится.

— Неплохая мысль. Лучше всего себя окружить тенетами самой.

— Я запомню.

Но менеджер уже оседлал любимого конька.

— Японцы мудры, они больше всего озабочены кожей вокруг глаз. Этот новый крем убирает морщинки и темные круги под глазами, — он снова совал ей в руки сумочку с кремами.

— Я все это знаю, — пыталась остановить его Лиза, принимая набор. — В их креме есть то, чего нет в других. Экстракт гамбира.

— Да-да, редкого растения из Южной Азии. Он-то как раз убирает морщины.

— А темные круги под глазами? — Лиза поняла, что лучше выслушать все, чем бросаться наперерез словесному поезду.

— Японцы обнаружили, что они возникают не из-за недостатка кислорода. Все дело в меланине, Лиза. В избытке коричневого пигмента, который с возрастом дает о себе знать...

— Ух ты, — она приникла к зеркалу. — По-моему, у меня уже...

— Надо раньше ложиться спать. И лучше — одной, — насмешливо добавил мужчина.

Лиза фыркнула.

— А я выхожу замуж, — сообщила она.

— Вот как? Тогда тебе этот крем в самый раз. — Он улыбнулся и быстро добавил: — Лиза, а теперь сделай мне ответный подарок — поработай на выставке. В последний раз.

— Ладно, — согласилась она. — Меня оденут в кимоно?

— А как же. Кимоно и все остальное будет. Тебе очень пойдет. Тебя поставят возле стенда с косметикой фирмы и...

— Меня будут нюхать? — перебила его Лиза.

— Уверен.

— Напишите, чтобы руками не трогали.

— На то и выставка, чтобы все трогать. Но если уж сильно вцепятся — кричи!

Они посмеялись. Лиза любила разговаривать с этим человеком, таким непохожим на мужчин, которые бывали у них дома, когда она жила с родителями. Он казался человеком без возраста. Наверное, все дело в косметике фирмы.

— Разберись с лаками для ногтей. Это новинка.

— Уже, — сказала Лиза. — Главная фишка — в нем нет толуола. Он вреден, особенно для беременных. Может дурно повлиять на плод.

— Молодец. Ты, кстати, осознала, что эта косметика сегодня — самая дорогая в мире?

— Еще бы не осознать, — фыркнула она. — Баночку крема в Европе продают за полтысячи баксов.

— Она того стоит. Для японцев косметика в одном ряду с национальными символами — чайной церемонией, икебаной, лаковой живописью. Они изучили связь кожи с нервной системой и иммунной и установили, что ароматы действуют на человека, как мягкий наркотик. Привыкаешь, но никакого вреда, одно удовольствие, — говорил менеджер.

Она кивала, глядя на его печальное лицо.

— Ты не передумаешь? — спросил он.

— Нет. Меня поманили мечами, — призналась Лиза.

Поманил ее Павел Лобастов, который учился на три курса раньше. Его отец подарил ему галерею в Замоскворечье. Он был журналистом, работал в странах Юго-Восточной Азии, но больше всего любил Японию.

— Понимаешь, — говорил Павел, — отец всегда хотел работать в Японии, но не знал языка. Он с детства продолбил мне голову — ты будешь знать японский и осядешь корреспондентом в Токио. Но посуди сама, какой из меня журналист? Сколько я могу стоить на рынке?

Лизу он нанял после того, как она откопала необыкновенную вещь — настоящую, японскую, старинную. Хибати. Это жаровня, на которой можно готовить и европейскую еду — жарить, например, сосиски или яичницу.

Темный ящик высотой со стол сделан был из клена и дуба. Сверху прикрыт потемневшим от старости металлическим корытцем для углей. На нем — подставка для чайника. В хибати Лиза обнаружила пять ящичков разного размера для кухонных мелочей — спичек, пробок, ниток, пуговиц, зажигалок, свечей и палочек. Больше всего ей понравились металлические палочки с деревянной ручкой для помешивания углей.