Последний довод королей

Можно было бежать к ним или от них, но он сделал выбор, не задумываясь. Порой не имеет большого значения, что ты выбираешь, если ты делаешь это быстро и неуклонно следуешь выбору. Вскоре Логен увидел одного из лучников. Он заметил, как мелькнула бледная кожа в темноте, только лучник потянулся за еще одной стрелой. Логен выхватил меч Делателя из потертых ножен и издал боевой клич.

Лучник мог бы выпустить стрелу до того, как Логен его настигнет, и с близкого расстояния, но он оказался слаб и не выдержал ожидания. Немногие люди могут оценить свой выбор, пока смерть не обрушится на них. Лучник бросил свое оружие слишком поздно и хотел бежать, но Логен ударил его по спине, прежде чем он успел сделать шаг. От удара лучник с криком рухнул в кусты. Он отползал, повернув к Логену лицо, перекошенное от боли и страха, подвывая и инстинктивно нащупывая нож. Логен поднял меч, чтобы довершить дело. Кровь хлынула из горла лучника, он содрогнулся, упал на спину и затих.

— Я еще жив, — едва слышно произнес Логен, присев на корточки рядом с телом и напряженно всматриваясь в темноту.

Возможно, было бы лучше для всех, если бы он побежал в другую сторону. Возможно, было бы неплохо вообще остаться в Адуе. Но уже поздно об этом рассуждать.

— Проклятый Север! — шепотом выругался Логен.

Позволь он этим поганцам безнаказанно унести ноги, они бы всю дорогу досаждали новобранцам, а сам Логен потерял бы сон от беспокойства — если бы, конечно, не получил стрелу в лоб. Лучше первым добраться до врага, чем ждать, пока он до тебя доберется. Этот урок он выучил на собственном горьком опыте.

Он слышал, как остальные лучники, с треском ломая сучья, ломятся сквозь кусты, торопясь убраться подальше. Логен двинулся за ними, крепко сжав рукоять меча. Он инстинктивно двигался между стволами деревьев, сохраняя дистанцию. Огонь костра, шум и крики новобранцев Союза стихали вдалеке по мере того, как он углублялся в лес, пахнущий сосновой хвоей и влажной землей, и лишь шорох торопливых шагов людей, убегавших от него, вел его за собой. Логен слился с лесом, как всегда делал в прошлом. Для него это было легко. Навык вернулся так быстро, словно он всю жизнь каждую ночь крался между деревьями. Голоса эхом разносились в ночи, и Логен вслушивался, затаив дыхание и спрятавшись за стволом сосны.

— А где Грязный Нос?

Последовала пауза.

— Убит, я думаю.

— Убит? Как это?

— У них там кто-то есть, Ворон. Какой-то здоровенный гад.

Ворон. Логен знал это имя. Голос он тоже узнал, теперь хорошо расслышал. Этот воин сражался за Малорослика. Его нельзя было назвать другом Логена, но они знали друг друга — стояли рядом под Карлеоном, дрались бок о бок. И теперь снова встретились. Их разделяло несколько шагов, и они были готовы убить друг друга. Странно, как может обернуться судьба. Сражаться по одну сторону с человеком или против него — почти никакой разницы.

— Северянин? — послышался голос Ворона.

— Может быть. Кто бы ни был, дело он знает. Подскочил очень быстро. Я даже не успел снять стрелу с тетивы.

— Паршивец! Но мы не можем уйти. Разобьем лагерь здесь и будем преследовать их завтра. Возможно, нам удастся заполучить этого громилу.

— Это уж точно! Он у нас попляшет, не сомневайся. Я лично перережу ему глотку, этому подонку.

— Отлично. Но пока держи ухо востро, а мы немного поспим. Возможно, гнев взбодрит тебя, чтоб не заснул.

— Да, вождь. Ты прав.

Логен сел и внимательно наблюдал, ловя взглядом неясные очертания фигур, как четверо воинов расстелили попоны, завернулись в них и улеглись спать. Пятый уселся спиной к ним и стал вглядываться в темноту, как раз в сторону Логена. Логен ждал, пока не услышал, как один из воинов захрапел. Накрапывал дождь, его капли глухо ударялись и медленно стекали с сосновых ветвей. Постепенно они пропитали влагой волосы Логена, промочили одежду, скатывались по лицу и падали на влажную землю: кап-кап-кап. Логен сидел, молчаливый и неподвижный, как камень.

Терпение может быть устрашающим оружием. И очень немногие умеют им пользоваться. Непросто все время думать об убийстве, когда сам ты уже вне опасности и жар в крови угас. Но Логену терпения было не занимать. Он сидел, а время медленно ползло; он думал о прошлом, пока луна не поднялась высоко и ее бледные лучи не осветили деревья, опускаясь на ветки вместе с капающим дождем. Этого бледного света ему хватило, чтобы не действовать вслепую.

Он выпрямил ноги и двинулся вперед, пробираясь между стволами деревьев, осторожно выверяя каждый шаг в кустарнике. Дождь был его союзником, тихое постукивание капель скрадывало его осторожную поступь, когда он обходил часового.